Проект-манифест
На площадке Pinwin.ru прошел конкурс «LG SIGNATURE: Эстетика современного интерьера». Победитель — Арсений Леонович, руководитель архитектурного бюро Panacom — в своем концепте Unité d'Habitation 2020 выразил философию жилья недалекого будущего.
Согласно заданию, участники должны были представить на конкурс образы благоприятной жилой среды с интеграцией одного или нескольких продуктов бренда премиум-класса LG SIGNATURE (подробнее о нем здесь). Арсений Леонович придумал не просто интерьер, в котором разместилась вся техника, представленная в линейке на данный момент — телевизор, холодильник, стиральная машина, климатический комплекс, но целую философию жилого пространства, актуального, по его мнению, в ближайшем будущем, когда границы внешнего и внутреннего станут еще условнее.
Название проекта отсылает, как минимум, к двум революционным «жилым единицам» (L’unite’ d’habitation) Одна – марсельский 17-этажный комплекс Ле Корбюзье (1950), эксперимент по тотальному, вплоть до встроенной мебели в квартирах 27-типов, обустройству среды обитания человека, где важными принципами были компактность, рациональность и многомерность пространства. Вторую итальянский дизайнер-футурист Джоэ Коломбо показал в рамках выставочного проекта «Визиона-1969». Он явил миру интерьер-систему, где преобладали «умные вещи» – предметы-трансформеры из новейших синтетических материалов: контейнеры для хранения, подвесные книжные полки со встроенным полукруглым телевизором и светильниками, тахта из пуфов с интегрированным кофейным столиком и тому подобное. Интерьер Коломбо – история про мобильность, эргономику и полифункциональность, про новый раскрепощенный и неформальный образ жизни. А неоновая подсветка и обтекаемые формы мебели создавали модную в то время космическую атмосферу.
Автор Unite’ d’habitation 2020 вспомнил концепции предшественников и развил в своем проекте идею, провозглашенную еще Фрэнком Ллойдом Райтом: «Лучшие квартиры — это такие квартиры, в которых есть встроенная мебель, являющаяся единой частью целого». Правда, придуманное Леоновичем жилое образование трудно назвать квартирой, и уж в нем точно нет дефицита квадратных метров. Есть сочетание камерности и простора, рациональности и роскоши в том смысле, в котором ее может понять современный, нестандартно мыслящий человек.
Круглая жилая «капсула», оснащенную «умной» техникой LG SIGNATURE, встроена в огромный ангар. Возможно, это мастерская или арт- галерея или что-то еще. При этом внутри ядра с прозрачными и полуоткрытыми, но при необходимости закрывающимися глухими панелями стенами сосредоточены функции бытовой активности – кухня, столовая, мини-прачечная, а зоны релакса – спальня и гостиная – вынесены на территорию лофта. При необходимости капсулу с главными опциями «жизнеобеспечения» можно транспортировать в другое место.
Легко представить обитателями такого жилища людей творческих, гостеприимных, без комплексов и страхов перед большими открытыми пространствами. Но на то он и концепт, чтобы намечать общие контуры. А наполнены они могут быть по-разному при том, что основой является «умная» бытовая техника, повышающая качество жизни.
Ультратонкий телевизор, холодильник, позволяющий увидеть, что у него внутри, не открывая дверцу, стиральная машина с двумя барабанами и компактный климатический комплекс, очищающий воздух, органично и почти незаметно вписались в это пространство. Но на самом деле именно их стильный минималистичный облик послужил отправной точкой для всего проекта. По словам Арсения, такая ситуация вполне может стать в скором времени определяющей – интерьерный дизайн будет рождаться из технологий. Особого внимания достойна не только визуализация концепции, но и описывающий ее манифест:
«Со времен промышленной революции Дизайн решает важную задачу перевода с языка технических и инженерных концепций на понятный и осязаемый язык форм. В 21 веке мы все становимся свидетелями перестановки полярностей – содержание любой формы (наполнение, контент, информация) становится во многом значительнее самих форм – упаковок этих кодов и смыслов. Самые замечательные сдвиги мы наблюдаем почти ежедневно в системе микрореволюционных находок ответственных и передовых компаний, мыслящих будущим, воплощающих прогнозы! Дизайн первой четверти 21-го века – сейсмограф тектонических изменений, меняющих быт, поведение, пространства, повседневности.
Скорость отклика, адаптивность, обучаемость, чувствительность (а уже скоро, наверное, и чувственность) мы делегируем нашим завтрашним соседям по планете – бытовой технике и домашним роботам. Они же, в свою очередь, все сильнее влияют на привычную атмосферу и форму обиталища – жилища, интерьеры отдыха и работы. Концептуальная жилая капсула содержит в себе полный набор естественных функций 24/7.
В центре сосредоточения пространства жизни ближайшего будущего – бытовые электронные помощники, работающие по новым принципам, предвидящие наши желания. Настолько же незаметные, насколько и незаменимые. Мы привыкаем к ним не благодаря формальным изыскам, ярким выделяющимся или дорогим элементам дизайна, а именно благодаря их сущностному наполнению, без которого нам , чем дальше, тем сложнее будет представить свою счастливую жизнь.
Главное становится очевидным – масштаб, свобода, воздух, образность пространств, возможность выбора и персонализация ответственности. Мы заново открываем свои желания и истинные эмоции, остальное дело новой техники. PS. Площадь концептуального жилого павильона, содержащего в себе холодильник LG LSR100RU, телевизор OLED65W7V, стиральные машины LSWD100 и климатический комплекс LSA50A в остекленном периметре – 150 кв. метров. Лофт-пространство индустриальной эры 19-20 века – от 500 до 2000 квадратных метров».
Как создавался «неземной» свет
В Центральном павильоне ВДНХ проходит выставка «Космос. Рождение новой эры». Особого внимания достоин светодизайн экспозиции, подчеркивающий уникальные экспонаты, – проект авторского коллектива под руководством Оксаны Ланикиной.
Выставка «Космос. Рождение новой эры»
Организаторы: Политехнический музей, ВДНХ, РОСИЗО
При поддержке ГАЗПРОМБАНК и РОСГОССТРАХ
Павильон №1 «Центральный». ВДНХ
11 июня 2016 года – 10 января 2017 года
Дизайн экспозиции: архитектор Алексей Кононенко, творческая мастерская «Обледенение архитекторов»
Световой дизайн: Оксана Ланикина (руководитель проекта), Наталья Шальнева, Артём Масорин, Дмитрий Ермошкин.
Влияние света на восприятие архитектурной формы и пространства трудно переоценить. С особой силой оно ощущается на выставках, демонстрирующих объемные объекты, скульптуру, современное искусство и паблик-арт. Профессионально выстроенный световой сценарий не только отвечает за законченность экспозиции и визуальную доступность ее информации, но и позволяет зрителю получить эмоции, без которых любая выставка теряет смысл.
Выставка «Космос: рождение новой эры» – пример экспозиции, в которой светодизайн играет едва ли не ключевую роль. Она стала продолжением нашумевшего в прошлом году в Великобритании проекта «Cosmonauts: Birth of the Space Age», задуманного лондонским Музеем науки еще в 2011 году. Благодаря партнерству с «РОСИЗО» и Политехническим музеем кураторам удалось собрать совершенно уникальную коллекцию экспонатов: скафандры первых космонавтов, спускаемые аппараты, межпланетные посадочные модули, редкие архивные документы, личные вещи Сергея Королева и Юрия Гагарина.
Под московскую экспозицию был отведен знаменитый Центральный павильон ВДНХ, служащий своеобразной визитной карточкой выставки, но, к сожалению, находящийся не в лучшем состоянии сохранности и еще только ожидающий комплексную реставрацию. Специфика пространства павильона заставила организаторов пересмотреть концепцию общего дизайна экспозиции и подготовить решение, отличающееся от лондонского.
По задумке архитектора Алексея Кононенко знакомство с артефактами на площадке ВДНХ должно было пройти в антураже лунного пейзажа. Это значит, что все экспонаты должны быть представлены в черно-белой гамме, освещаться с одной стороны, отбрасывая резкую тень. Но из-за архитектурных особенностей помещения команде светодизайнеров под руководством Оксаны Ланикиной, преподавателя курса «Световой дизайн» в Архитектурной школе МАРШ, пришлось пойти против воли архитектора и отказаться от театральности.
«Уже на этапе моделирования, мы поняли, что имеем дело с фантастическими экспонатами, – рассказывает Оксана Ланикина. – При ярком свете становится видна их история, например, у спускаемых аппаратов это обгоревший при прохождении через атмосферу металл. Каждый экспонат уникален, и мы работали с каждым из них индивидуально, подчеркивая разные материалы и акцентируя детали, от старой изоленты до названий, которые выведены на объектах кисточкой специальным шрифтом».
Проблема заключалась в том, как выделить экспонаты, которые, действительно, хочется рассматривать очень долго, и скрыть недостатки обветшавшего помещения. Было принято решение затемнить пространство, сделать его контрастным и с цветовыми эффектами. За основу взяли светодиодные технологии. На практике выяснилось, что цветные светодиоды «выжигают» пространство, делают его плоским, полностью синим или красным. Тогда применили белые светодиоды с оранжевым и синим фолиевыми фильтрами. Это позволило слегка тонировать стены, оставляя нетронутой фактуру. Благодаря такому решению цвет оказался менее интенсивным, появилась необходимая глубина пространства.
Любопытно, что интуитивно выбранные цвета, на которых выстроено освещение (белый, оранжевый, синий), присутствуют на фотографиях из космоса. И вместе с музыкой, звучащей из динамиков и напоминающей мотив из «Соляриса» Тарковского, они делают свое дело – погружают в атмосферу холодного космического пространства.
В каждом из шести залов выставки сделаны особые световые акценты, при этом каждый экспонат, а их более 38, не считая тех, что находятся внутри витрин, прорабатывался отдельно. На каждый объект приходится по 3-4 диммируемых светодиодных светильника, все они размещены под особым углом, и на каждом из них установлен свой корректирующий фильтр.
Самой интересной частью работы, отмечает один из специалистов светодизайнерской команды Артём Масорин, была как раз настройка осветительного оборудования. «Поскольку изначально не было возможности поработать с объектами, то все решения по их освещению приходилось принимать на ходу. Это и нацеливание светильников, и поиск правильных углов, и установка фильтров для устранения ослепляющего эффекта и изменения цветовой температуры светильников, и выявление и передача определенных цветов объектов».
Если учесть, что у светодизанеров не было возможности выстроить фермы, то найти нужный ракурс оказалось трудной задачей. К тому же были жесткие ограничения по срокам реализации проекта. «Нам было отведено всего две недели на подготовку и десять дней на монтаж. В конце мы работали 32 часа без перерыва», – объясняет Оксана Ланикина.
Музейное освещение считается наиболее сложным из всех видов освещения и требует известной изобретательности, а в проекте, готовящемся в авральном режиме, ответственность за результат становится, пожалуй, ничуть не меньше, чем перед подготовкой запуска ракеты в космос.
Необходимость действовать быстро в рамках ограниченного бюджета вынудила идти на разные светодизайнерские хитрости – многие светильники были сделаны своими руками. «Некоторые объекты невозможно было осветить ни сверху, ни снизу, требовался боковой свет, и работающий с нами в команде промышленный дизайнер Дмитрий Ермошкин придумал специальные телескопические трубки, которые можно регулировать по высоте экспоната. Через них пропущены кабели, сверху трубок закрепили подвижные штативные головки от фотоаппаратов, благодаря которым удалось разместить светильники под нужным углом», – рассказала светодизайнер Наталья Шальнева.
Активно использовались светодиодные ленты Mix White без рассеивателя, позволяющие получить тени с переходом от холодного к теплому свечению. «Когда мы моделировали освещение, оказалось, что холодный свет «упрощает» старый металл, он становится плоским, а теплый – старит его. Был риск, что при использовании светодиодных лент возникнут блики, но все сложилось. Обычному глазу эту игру цвета не различить, а смотришь – и экспонат кажется объемным, потому что его тень состоит из теплых и холодных оттенков», – говорит Оксана Ланикина.
Особенно хорошо эту работу разных светодиодов и корректирующих фильтров видно на представленной модели Лунахода-1, который буквально врезается в память. Но он только готовит посетителя к финальной точке экспозиции – Лунному кораблю, точнее посадочному модулю корабля ЛК-3, который так никогда и не прилунился, а теперь стоит под куполом с эффектом небосвода.
«Чтобы купол стал синим, снова пришлось изобретать, – рассказывает Артём Масорин. – На этот раз пришлось разрабатывать специальные крепления для цветных фильтров на существующие металлогалогенные лампы, чтобы избежать их плавления от жара. Для того, чтобы их закрепить, нужно было ползать под потолком по узкому бортику шириной где-то 40 см». Заметим, что высота здесь 50 метров!
Анализируя любую выставку, всегда убеждаешься, что проект освещения состоит не просто из обязательной технической части. Главным оказывается творческое осмысление тематики экспозиции и специфики экспонатов, в результате которого рождается уникальный дизайн. О чем этот проект? О том, что иногда светодизайнер вынужден идти против воли архитектора, о важности вовремя найти консенсус, о том, что ограничения бюджета не является помехой на пути создания интересной запоминающейся экспозиции, о том, что свет, как и космос, бывает очень разным и его необходимо изучать.
Кадры с монтажа выставки
Осенью 2016 года Архитектурная школа МАРШ запускает новый образовательный курс «Световой дизайн», на котором у студентов будет возможность научиться работать со светом, с такой же выразительностью и мастерством, как это удалось команде профессиональных дизайнеров под руководством одного из преподавателей курса Оксаны Ланикиной.
Подробнее о специфике курса можно узнать на сайте школы МАРШ march.ru/courses/svetovoy-dizayn/
Дом Массимо Йоза Гини
В особняке прошлого века в Болонье известный итальянский дизайнер Массимо Йоза Гини обустроил себе жилье с мастерской и шоу-румом.
Выпускник Миланского Политеха Массимо Йоза Гини (род. в 1959) cыграл большую роль в развитии авангардного направления итальянского дизайна. На его творческое становление повлияло участие в деятельности группы «Мемфис», важнейшего дизайн-объединения 1980-х годов. В 1985 году он сделал футуристичную коллекцию мебели для Moroso, и как для марки, так и для автора она стала отправной точкой крутого подъема. Далее последовали заказы от таких известных компаний как Snaidero, Bonaldo, Flou. На протяжении нескольких лет он определял имидж всех штаб-квартир, отделений и точек продаж таких компаний, как Ferrari, Maserati, Superga, Omnitel and Infostrada. Из относительно недавних громких проектов – «космическая» штаб-квартира IBM Software в Риме.
Обстановка в его собственном жилище местами тоже футуристична, но не столь радикально, как в штаб-квартире IBM. Для личного пространства архитектор предпочел «зеленую» тему. «Дом дизайнера, считает Йоза Гини, – это место, где можно реализовать свои самые невероятные идеи, но, экспериментируя, важно помнить, что в конечном итоге жить здесь придется тебе». Именно эко-дом, из природных и дружественных ресайклингу материалов, с минимальным потреблением энергии и оборудованный «умными» технологиями, был давней идеей-фикс и главной целью нынешнего проекта.
Особняк площадью 600 кв.метров располагается в респектабельном районе Болоньи, он был построен в прошлом веке, в период расцвета рационализма в архитектуре. После реконструкции оригинал узнается с трудом: южный фасад и вовсе был снесен, а на его месте возведена полностью прозрачная стена с фотоэлектрическими панелями. Летом специальные экраны защищают помещение от жары, зато зимой дом освещается и обогревается с помощью накапливаемой солнечной энергии.
Интерьер болонского дома получился эклектичным. Так, в зоне холла и фитнес-зала акцент сделан на прозрачных конструкциях и флюоресцентной подсветке. Совсем по-другому выглядит кухонное пространство: для него дизайнер выбрал классический стиль в современной трактовке, несущий ощущение уюта, семейных традиций.
Свой дом Йоза Гини предсказуемо наполнил вещами собственного дизайна: практически вся мебель, свет, предметы декора и даже бассейн выполнены по его проектам, и многие вещи находятся в серийном производстве у Moroso, Snaidero, Teuco, Calligaris, Knoll.
Официальный сайт архитектора: iosaghini.it
Квартира в миланском дизайн-квартале
Симоне Микели разработал интерьер квартиры в современном доме, расположенном в Ламбрате, районе Милана, где проходят выставки молодых, авангардных дизайнеров. Дух места стал важным источником вдохновения.
Автор проекта стремился передать креативную атмосферу района в интерьере квартиры, создав многофункциональное открытое пространство на первом этаже, а спальню и ванную комнату поместив на антресольном уровне.
На фоне минималистичной архитектуры квартиры – белых стен и бетонного пола – фактурно выступают диваны, столики и пуфы округлых форм, овальная рама для телевизора и ковры из коровьих шкур.
Ярких пятен немного, но они добавляют интерьеру артистичности – это выкрашенные в красный цвет колонны на первой и втором этажах, желто-зеленые фасады кухонных шкафов и неоновая подсветка в кухне и спальне, которая мгновенно преображает пространство.
Вместо картин стены украшают окна разных размеров: от небольших прямоугольных до высоких окон-дверей на входе. Небольшая спальня сугубо функциональна: здесь расположена кровать, стеллаж с книгами и мягкий уголок.
Официальный сайт архитектора: simonemicheli.com
Волна на перекрестке
В районе Нью-Ки близ гавани и доков Мельбурна построен многофункциональный комплекс The Quays, куда включена штаб квартира заказчика, девелоперской компании MAB, и 600 жилых апартаментов. Проект – бюро McBride Charles Ryan.
Приверженцы экспрессивных форм, австралийские архитекторы не отказали себе в упражнениях с ними и в новом проекте. Извилистый, обтекаемый силуэт комплекса The Quays, расположившегося в самой оживленной части города и одновременно точно у кромки океанских вод залива Порт-Филлип, превращает объект в новую достопримечательность. Его местоположение на перекрестке двух улиц лишь усиливает эффект.
Волнистой геометрией и панорамным остеклением новый комплекс вторит башням отеля Harbour Esplanade, находящегося здесь же, в гавани.
The Quays располагает тренажерным залом, спа, кино, рестораном, магазинами, залом заседаний, бассейном с подогревом, кортами и садом на крыше. А всем квартирам обеспечено sea view, благодаря сплошной линии балконов, выходящих на море.
Интерьеры квартир свободной планировки соответствуют стандартам современной жизни. Цены на них колеблются от $ 389 000 до $ 920 000, в зависимости от количества спален, одной, двух или трех.
Официальный сайт архитектурного бюро: mcbridecharlesryan.com.au
«Лаборатория Касперского»: проект ABD architects
Для всемирно известного отечественного разработчика антивирусных программ российское архитектурное бюро обустроило новую штаб-квартиру в Москве. Было создано все необходимое для эффективной работы, а также для активного отдыха, но без популярных дизайнерских уловок, поощряющих сотрудников чувствовать себя на работе, «как дома».
«Лаборатория Касперского» отметила новоселье в конце августа. С бывшей фабрики радиотехнических деталей в районе Октябрьского поля она переехала в бизнес-центр на Ленинградском шоссе, где разместилась в двух пятиэтажных корпусах общей площадью 30 000 кв. м. Территория, по признанию самих сотрудников, фантастическая – зеленая, с выходом к реке, по соседству бассейн «Динамо», различные спортивные площадки и даже оборудованный пляж.
Если с новым местом разрастающаяся компания определилась быстро – сыграла роль близость международного аэропорта, да и предложений по офисным зданиям такого метража и класса на момент поиска в Москве было немного, то проектировщиков интерьеров выбирали довольно долго. Был проведен закрытый конкурс, в котором участвовали 8 претендентов, в том числе крупные западные фирмы. В итоге компания заказчика пришла к выводу, что лучше всего ее корпоративный дух сумеют понять опытные соотечественники.
В портфолио ABD architects этот объект не самый большой, по объему площадей — второй после офиса ТНК-BP, но в процессе работы с Kaspersky lab лидирующее в сфере проектирования офисов бюро встретило немало новых вызовов. Архитекторы проанализировали и обсудили с заказчиком множество офисов различных IT-компаний. Впервые вся идеология проекта так плотно прорабатывалась вместе с клиентом, вникающим в мельчайшие детали. Сотрудники Kaspersky lab даже испытывали мебель разных брендов, лучшее кресло выбиралось голосованием. Руководству было важно, чтобы все ощутили свою причастность к созданию нового офиса. Каждое решение, по словам Дениса Кувшинникова, возглавляющего Департамент интерьеров ABD аrchitects, взвешивалось многократно.
Два корпуса «Лаборатории Касперского», один – для специалистов коммерческих отделов, другой – для программистов, устроены практически одинаково. Различается функциональная начинка первых этажей. В одном – спортзал, комнаты для занятий йогой, cауна, в другом – столовая, конференц-центр и будет еще музей компании. Выше – этажи рабочих опен-спейсов площадью по 2000 кв.м. Верхние уровни отличаются открытыми террасами. Есть также подземная часть с паркингами.
Больше всего программисты переживали по поводу опен-спейса – привыкли к прежней коридорно-кабинетной системе. Авторы проекта приложили немало усилий, чтобы обеспечить комфортную и эффективную организацию рабочих мест. Рабочие столы логично размещены вблизи окон, с другой стороны – зоны лифтов с фиброцементными стенами и переговорные, отделанные шпоном и отделенные прозрачными перегородками.
«В устройстве опен-спейса мы исходили из того, что он не должен напоминать безграничную куриную ферму или колл-центр», – рассказывает Денис Кувшинников. – С помощью «вставок» – стеклянных кабинетов топ-менеджеров, «островков» для отдыха, оснащенных диванами с высокими спинками, пространство разбито на «кластеры». В кластере – 16-18 мест: примерно столько специалистов работают над определенной задачей. Посредством систем хранения, высота которых тщательно подбиралась, кластеры дробятся на маленькие ячейки. Так создается ощущение обособленного рабочего места, и в то же время весь этаж визуально проницаем. В помещениях достигнут высокий уровень шумопоглощения: применены акустические потолки, ковролин, который абсорбирует звук, специальные обои в переговорных. Не менее важным пунктом была энергоэффективность: ее обеспечивают сенсорные выключатели, новейшая вентиляционная система, хороший доступ естественного света к рабочим местам».
Опен-спейс в данном случае свидетельствует и о демократичности кадровой структуры. Кто-то из соучредителей компании сидит вместе с коллегами за самым обычным столом, топ-менеджеры на время командировок предоставляют свои кабинеты-«аквариумы» под переговорные. Всего, кстати, в двух зданиях Kaspersky lab – около 100 по-разному оформленных и оснащенных помещений для проведения внутренних совещаний и встреч с партнерами.
Самое необычное рабочее место – лаборатория, где днем и ночью происходит детекция новых вирусов. Специалистов, которые этим занимаются, на «айтишном» слэнге называют «дятлами»: они непрерывно стучат по кнопкам клавиатуры. Их помещение чем-то напоминает пункт управления космическими полетами – над общим круглым столом с компьютерами подвешены мониторы с постоянно обновляющимися данными.
Иногда «дятлы» все же отдыхают, рядом с вирусной лабораторией есть комнатка, где они играют в минифутбол. В разных уголках офиса размещены кофе-поинты, кухни и мини-столовые, где сотрудники могут не только перекусить, но и обсудить рабочий процесс в неформальной обстановке. От остального пространства, решенного графично, колористически нейтрально, территории отдыха отличаются насыщенными цветами. Но в целом, никаких затей а-ля офисы Google, развеселых дизайнерских штук, что-либо символизирующих и провоцирующих «вспомнить детство», в этом офисе нет, и это была принципиальная позиция заказчика.
«В этой компании принято отмечать дни рождения, устраивать праздники, для чего есть много мест. Мы старались сделать так, чтобы людям было приятно находиться на работе, но чтобы они не забывали, что они в офисе, а еще у них есть дом. Ключевое пожелание к дизайну выражалось словом smart (умный – англ.). Решения рабочих помещений предусматривают возможность гибкой реконфигурации отделов и перемещения специалистов. Оказавшись на другом этаже, обустроенном точно также, сотрудники будут чувствовать себя в привычной, узнаваемой среде, где все – цвета, материалы, обстановка – способствует концентрации на работе. И то, что здания невысокие, а этажи большой площади – это плюс. По горизонтали легче выстроить связи между смежными отделами, обеспечить коллегам коммуникацию, чем в многоэтажном офисе-башне», – пояснил Денис Кувшинников.
Владелец компании Евгений Касперский подтвердил, что на новом месте за счет разумной, удобной и эстетичной организации пространства, производительность повысилась, новый офис сотрудникам нравится, и работой архитекторов он доволен. Доказательством его слов в свою очередь служит тот факт, что на основе московского проекта АВD architects будет составлен бренд-бук для обустройства интерьеров Kapersky lab по всему миру.
Общая площадь офиса: 30 000 м2
Заказчик: Лаборатория Касперского
Адрес: Ленинградское шоссе, 39А, стр.2 и 3
Авторский коллектив: (ГАПы) Петр Фидельман, Наталья Сероглазова, Федор Ращевский; Кира Коновалова. При участии Дмитрия Кошака, Гиоргия Хахубия, Александра Лягина, Арсения Багдасарова. Интерьер входной группы совместно с компанией Genlser.
Руководитель проекта – Денис Кувшинников
Менеджер проекта – Ирина Лотоцкая
Офисные решения (мебель): Bene, Vitra, Steel Case, Haworth
Освещение: Zumtobel, ХАL, Modular,
Инженерное проектирование: RBTT Consultants
Генеральный подрядчик: Гинт-М
Управление проектом: Cushman&Wakefield
Компании, участвующие в реализации проекта: Zumtobel, ХАL (освещение), Bene (стеклянные перегородки), Shaw, Interface (ковровая плитка), Armstrong (потолки)
Год реализации проекта: 2013
Сайт проектировщиков: www.abdcom.ru
Футуризм в белых тонах
Из двух небольших апартаментов во Флоренции архитектор Симоне Микели сделал трехуровневую квартиру, в дизайне которой просматриваются стилистические черты био-тека и поп-арта.
Симоне Микели получил заказ на реконструкцию двух расположенных друг под другом на разных этажах апартаментов в старом многоквартирном доме. Процесс занял массу времени: необходимо было сносить перегородки, частично вырезать перекрытия, очищать стены до кирпича. В итоге получилось трехуровневое пространство общей площадью 186 кв. м.
Кодовое слово этого проекта – «зеркало». Зеркальными панелями декорированы вертикальные бетонные опоры, зеркальные фасады приклеены к многочисленным авторским предметам мебели со скругленными углами, тут и там попадаются интерьерные объекты, выполненные из нержавеющей стали, отполированной до зеркального блеска. На белых стенах имеются оранжевые и зеленые «врезки» из цветного пластика и стекла.
Первый этаж квартиры – одна большая комната с выбеленным паркетом, включающая гостиную, столовую, кухню, ванную комнату, гостевую и хозяйскую спальни. Кухню при желании можно отделить от столовой двумя раздвижными экранами. Столешница обеденного стола сделана из цельной кедровой плахи.
Второй этаж - это лофт, освещаемый днем при помощи автоматически открывающегося кровельного фонаря. Здесь обустроен небольшой медиазал, зона для фитнеса, две кладовые с раздвижными непрозрачными дверями и импровизированная библиотека со стальными асимметричными полками. Чуть выше, на третьем уровне (правильнее было бы сказать «на втором с половиной уровне») находится прорезанная в крыше открытая терраса с летней кухней и зоной для барбекю, перекрытая навесом из углепластика и нержавейки.
Поражает внимание архитектора к деталям. Например, оригинальная деревянная входная дверь была реставрирована, затем укреплена металлическими пластинами и декорирована зеркальными панелями, на которые нанесли замысловатый узор при помощи лазера. Кое-где фрагменты старых стен оставлены без отделки, чтобы была видна фактура кирпича. В квартире можно обнаружить элементы «умного дома». К примеру, медиасистемой и системой освещения управляют при помощи одного пульта, который контролируется с айпада хозяина.
Официальный сайт архитектора: simonemicheli.com
Реализован первый объект Нормана Фостера в Латинской Америке
Многоквартирный дом по проекту Foster + Partners в Буэнос-Айресе является частью плана реконструкции доков Пуэрто Мадеро и демонстирует уважительное отношение европейского бюро к местным традициям строительства.
В Буэнос-Айресе полным ходом идет реновация бывшей промышленной зоны Пуэрто Мадеро, предполагающая как реставрацию исторических объектов, так и строительство новых. В итоге должен получиться современный квартал Фаэна. Одна из новостроек – девятиэтажный многоквартирный жилой дом «Алеф» на улице Хуана Мансо. Площадь его 17 500 кв.м. На первом этаже здания находятся магазины, кафе и рестораны, позади него – террасированная зеленая зона, а на крыше обустроен переливной бассейн, подогреваемый солнечными лучами. Двухуровневая автомобильная парковка запроектирована под землей.
Всего в доме насчитывается 50 апартаментов разной площади. Архитектурно-дизайнерские решения Фостера и его коллег учитывают особенности культуры и менталитета аргентинцев, проводящих много времени под открытым небом. Так, в каждой квартире есть глубокая крытая терраса, балкон либо двухуровневое патио (на верхних этажах). С помощью этих элементов устанавливается и поддерживается связь внутреннего пространства с окружающей средой. Террасы защищены от прямых солнечных лучей деревянными мобильными экранами.
Интерьеры квартир «Алефа» характеризуются сдержанной цветовой палитрой, применением в отделке бронзового напыления, натурального дерева (балюстрады в гостевых зонах) и камня (ванные комнаты), горизонтальным зонированием пространства с помощью подиумов. Еще одна заметная деталь – фигурные сводчатые потолки.
Официальный сайт архитектурного бюро: fosterandpartners.com
В стальных тисках
Наружная система жестких конструктивных связей всех элементов жилого комплекса NEO Bankside, построенного по проекту бюро Rogers Stirk Harbour + Partners в Лондоне, позволила архитекторам создать пластичное внутреннее пространство.
Комплекс NEO Bankside, расположенный рядом с одним из самых посещаемых музеев мира Tate Modern, состоит из четырех домов высотой от 12 до 24 этажей и шестиэтажного офисного здания. Все они имеют форму усеченной призмы. Их индустриальный облик – своеобразное архитектурное наследие, ведь в XIX и XX веках эта территория возле берега Темзы была застроена промышленными предприятиями. Элементы стального каркаса зданий вынесены на фасады на всеобщее обозрение. Система жестких конструктивных связей включает в себя вертикальные опоры, штанги и укосины, которые образуют ромбовидные узоры. Наличие стальной стяжки позволило архитекторам отказаться от внутренних несущих стен, поэтому интерьеры жилых апартаментов отличаются пространственной гибкостью, а планировка – многообразием.
Северные и южные фасады зданий ритмизированы рядами остекленных балконов, террас и зимних садов с раздвижными панелями. Динамику вертикальной композиции придают также прозрачные лифтовые шахты, внутри которых движутся подъемники. Всего в четырех домах насчитывается 217 апартаментов разной площади.
Ландшафтную составляющую проекта сложно переоценить: территория комплекса расположена между садово-парковой зоной галереи Tate и крупной городской магистралью. Другими словами, здесь всегда людно. Однако приватность дворов обеспечивается оазисами зелени и инфраструктурными средовыми объектами, созданными бюро Gillespies. Это рвы, наполненные водой, берега которых выложены галькой и булыжником; многочисленные пешеходные дорожки, террасированные участки озеленения, эспланады с откосами, засаженными травой и так далее.
Официальный сайт архитектурного бюро: rsh-p.com
Школьный дневник
Побывав в Московской Архитектурной Школе (МАРШ) и поговорив с ее директором Никитой Токаревым, мы узнали, как интерьеры открывшегося в этом году учебного заведения отражают его образовательные принципы.
На днях в МАРШ тестировалась игра, которая будет предложена студентам в рамках одного из учебных модулей второго семестра. В детали по просьбе разработчиков углубляться не будем, хотя действие получилось весьма увлекательным и даже азартным, но о сути процесса сказать важно. Смысл игры состоит в том, чтобы научить начинающих архитекторов коммуницировать с представителями различных сообществ, от которых так или иначе может зависеть судьба проектов: с властями, предпринимателями, прессой, защитниками наследия, местными жителями. Для МАРШ такая затея показательна: двухгодичная магистратура, куда принимают бакалавров архитектуры, старается дать практические навыки, которые не приобретаются в традиционных вузах.
Еще одна особенность обучения - глубокое погружение студентов в контекст современной культуры для понимания архитектуры как ее неотъемлемой части. Темы коммуникации и междисциплинарности определили и характер учебного пространства.
.jpg)
Территорию площадью 1100 кв.м. на пятом этаже бывшего промышленного здания в дизайн-центре Artplay МАРШ делит со школой кино (Moscow Film School) и школой компьютерной графики (Scream School). Проектированием интерьеров занималось бюро PANACOM. Никита Токарев – один из его основателей, и как директор школы он лучше, чем кто бы то ни было, представлял функциональную программу и образ помещений. Стояла задача создать контактную, стимулирующую к творчеству и взаимодействию между студентами разных специализаций среду. Поэтому у школ общий холл со стойкой рецепции и кафе, где встречаются все обитатели этажа, и один на всех зал администрации. Есть большая аудитория, где все участники образовательного «кластера» могут проводить совместные или отдельные крупные мероприятия.
Классы, располагающиеся по обе стороны коридора, следующего за холлом, маркированы разными цветами. В одном из них, в логичном соседстве с архитекторами, занимаются студенты отделения интерьерного дизайна БВШД, партнера МАРШ.
В общественной зоне минимум визуальных преград. Административная часть с окнами во всю стену отделена от холла прозрачной стеной – студентам и посетителям ничто не мешает созерцать кипящую за перегородкой работу сотрудников. Даже кабинеты дирекции архитектурной и кино-школы, симметрично расположенные на одинаковых антресолях, частично просматриваются извне. Матовый стеклопрофилит придает происходящему внутри вид своеобразного театра теней.
В этом проекте стеклопрофилит вообще сыграл важную роль, и Никита Токарев отзывается о работе с ним исключительно положительно: «Это очень интересный материал. Подходит как для фасадов, так и для интерьеров, однако его редко применяют из-за индустриальной репутации. Здесь он как раз помог подчеркнуть промышленное прошлое помещений. Мы использовали стеклопрофилит и в качестве масштабных конструктивных элементов, и при изготовлении предметов обстановки - стоек рецепции и бара. Он красиво пропускает свет. Жаль, что в нашей стране этот материал больше не изготавливают, пришлось заказывать в Германии».
Стоит отметить и подбор предметов интерьера. В светлых помещениях они служат необходимыми цветовыми вкраплениями, поддерживают красочную разметку коридора. Энергичный, бодрящий дизайн кресел (Magis) и лампы «оригами» (Dark) в зоне администрации, «улыбающихся» стульев (Maх design) и светильника в форме «облака» (Italia design) в кафе, наверняка, помогает проснуться и с хорошим настроением приступить к работе как студентам, так и сотрудникам школ.
Большой класс для проектных студий МАРШ устроен так, что у студентов разных групп не возникает ощущения изолированности друг от друга. Помещение зонировано плотными шторами, которые задергиваются во время занятий с мастерами, но легко отодвигаются, раскрывая целостное пространство для обмена идеями и просмотра работ. Во время нашего визита студентов в классе было немного: первый семестр подходит к концу, и занятий сейчас нет. Ученики погружены в доработку проектов после декабрьской презентации перед экспертами. В конце января руководители студий – ректор школы, архитектор Евгений Асс, архитекторы Сергей Скуратов и Антон Мосин оценят финальные портфолио своих групп.
Возвращаясь к особенностям учебного процесса МАРШ, уточним, что в качестве предмета осмысления и проектирования здесь предлагается не отдельно взятое сооружение той или иной типологии, а целая проблема, на которую может дать ответ архитектура.
Например, группа под руководством Сергея Скуратова размышляла о «Культуре в городе»: о том, как восполнить в столице явный дефицит творческих центров, музеев, концертных залов, кинотеатров, о развитии уже имеющихся, но не сполна востребованных учреждений, о связях в культурном ландшафте Москвы. Студенты Антона Мосина погрузились в непростую, но очень злободневную тему «Архитектура и власть» и могли выбрать для проектирования различные административные здания, подумав о том, как их архитектура соответствует современным политическим устремлениям и ожиданиям.
В широких рамках темы «Трансформация ценностей», предложенной Евгением Ассом, студенты сосредоточились на возможных сценариях развития трех пустующих пространств Москвы ( неблагополучный участок у Курского вокзала, в спальном районе Ново-Переделкино и в историческом центре у Патриарших прудов ).
В следующем семестре проектные студии возглавят Евгений Асс, Владимир Плоткин и Наринэ Тютчева. Они представят свои темы в феврале. Помимо этих занятий учащихся ждут продолжающиеся и новые образовательные модули по современным технологиям, законодательным основам архитектурной практики, теории и истории архитектуры. В феврале, о чем мы уже писали, в МАРШ пройдет «Зимняя школа», посвященная «зеленому» строительству и частному дому, планируются в новом семестре и открытые публичные лекции.
Непременной для студентов МАРШ практикой, по словам директора школы, является ведение дневника. Но не того, куда выставляют оценки и пишут замечания преподаватели - студентам рекомендуется вести записи, отслеживающие ход учебного процесса: что нового они узнали и поняли для себя, с какими проблемами столкнулись и как сумели их преодолеть. Так учатся учиться, считают британские партнеры МАРШ из London Metropolitan University. И российские профессора с ними согласны. Дневники – вообще полезная штука. Постараемся и мы регулярно записывать наблюдения о происходящем в этой прогрессивной школе.
Данные проекта. Заказчик, управление проектом: Британская Высшая Школа Дизайна; генеральный подрядчик, строительство: Центр дизайна Artplay; Архитектурное бюро: PANACOM; авторы проекта: Никита Токарев, Мария Саксон (ГАП), Арсений Леонович; cроки реализации: март-октябрь 2012 г.
Проект номинирован на Премию Best Office Award 2013.
Автор фото: Антон Демидов.
Официальный сайт МАРШ: www.march.ru
Редизайн интерьера охотничьего домика от бюро UXUS
Дизайнерам из бюро UXUS поступил заказ на реконструкцию интерьера бывшего охотничьего домика, построенного в 30-х годах прошлого века в Коннектикуте (США). Здание, расположенное в историческом центре города, выдержано в столь распространенном когда-то в Новой Англии колониальном стиле. Новые хозяева Wilton Residence, долгое время прожившие в Европе, вернулись в Америку и захотели создать «родовое гнездо» с пространством «под старину» с элементами country side.
Интерьер обновленной резиденции можно назвать эклектичным. Поверхности из натурального, лакированного или окрашенного дерева, а также из природного грубо обработанного камня соседствуют с современными финишными отделками. А искусственно состаренная мебель и псевдобарочные светильники - с образцами высокого дизайна. Откровенно декоративные элементы вроде потолочных плинтусов или дверных наличников «работают» в пространстве так же активно, как и эффектные конструктивные детали (потолочные балки), не закрытые обшивкой. Столовую-каминную от гостиной отделяет перегородка, которая используется как система хранения. Одним словом, дизайнерам удалось эффектно «протянуть» связующую нить между прошлым и настоящим.
Официальный сайт архитектурного бюро: uxus.com
Интерьер с культурным слоем
Бюро Pitsou Kedem Architects осуществило проект реконструкции древнего дома, возвышающегося над бухтой Яффы.
Для начала архитекторы Пицу Кедем (Pitsou Kedem), Ирен Голдберг (Irene Goldberg) и Раз Меламед (Raz Melamed) постарались определить возраст каменного особняка. Это оказалось непросто. За свою жизнь дом претерпел ряд реконструкций, в результате оригинальное пространство «замусорилось» несколькими «культурными слоями», состоящими из декоративных материалов. Появились дополнительные межкомнатные перегородки, выделенные помещения, пристройки, темные чуланы. В итоге зданию осторожно дали «несколько столетий».
До недавних пор площадь особняка составляла 100 кв.м. Авторы проекта задались целью восстановить насколько это возможно в качестве и объеме оригинальное пространство и добавить несколько современных интерьерных элементов.
Чтобы «добраться» до сводчатых потолков, квадратных опорных столбов, арочных ниш и стрельчатых арок портала пришлось удалить несколько кубометров штукатурки, дерева и декоративных панелей. Затем поверхность стен обработали консервирующим составом. После этого в некоторые помещения были встроены конструкции из гипсокартона, придающие пространству современный облик.
Кроме гипсокартона активно использовались нержавеющая сталь, черный металл, кориан, керамическая плитка.
Процесс «осовременивания» коснулся функциональных зон в разной степени. К примеру, кухня-столовая в обновленном особняке наводит на мысль о средневековых монастырях, а террасы, огражденные металлическими и стеклянными балюстрадами, вполне соответствуют времени.
Почерк Галеаццо
Бразильский дизайнер интерьеров Фабио Галеаццо всегда старается объяснить клиентам, что избыточность и роскошь - не одно и то же. Владельца квартиры в 250 квадратных метров в Сан-Паулу ему удалось «обратить в свою веру».
Чтобы произведения искусства и «иконы» дизайна из коллекции заказчика солировали в интерьере, Галеаццо предложил сдержанную природную палитру, в которой доминируют землистые и древесные оттенки. Стены местами оставлены белыми, как в арт-галереях, местами - обшиты светлыми деревянными досками. Такого же тона доски на полу. Между комнатами установлены мобильные перегородки из травленого стекла. Разлиновка их стального каркаса ненавязчиво вносит в интерьер японскую тему.
Идеология неброского шика, которую пропагандирует Галеаццо, материализовалась в мелочах. Например, в дверной ручке в виде пластины из агата. На общем нейтральном фоне глаз сразу же выхватывает колоритный предмет гордости владельца: черный бар, расписанный характерными аргентинскими узорами филетеадо. Привлекают внимание пейзаж известного бразильского архитектора и художника Роберто Бурле-Маркса, кресло-сетка Ханса Вегнера (несмотря на внешнюю простоту, стоит оно весьма недешево), фантазийная ваза Хайме Айона. В интерьере должны быть точки притяжения, считает Фабио Галеаццо, но их не может быть много, иначе вещи начнут «перекрикивать» друг друга, а «какофония» и люкс не совместимы.
Официальный сайт архитектора: fabiogaleazzo.com.br
Рафинированный сквот
Один из самых многообещающих бразильских мастеров интерьера Гильерми Торрес в проекте своего дома-офиса сделал ставку на пустоту и любимый цвет влажного цемента.
Пространство дома постройки 40-х годов прошлого века в Сан-Паулу (Бразилия) можно смело назвать провокационным. В его пропорциях есть что-то от лучших пуристических работ того же Джона Поусона, и в то же время интерьер двухэтажного дома площадью 130 кв. м напоминает хипповский сквот, куда обитатели снесли полюбившиеся вещи.
Торрес увлекается электронной музыкой, стрит-артом и татуировками, что нашло отражение в интерьере. Как фасад, так и внутренние помещения особняка украшены авторскими неоновыми инсталляциями. Все стены покрыты гипсокартоном и окрашены белой краской либо составом, имитирующим цвет влажного цемента.
Из примет технического прогресса – стеклянная раздвигающаяся автоматически кровля над патио, благодаря которой даже в жаркие дни внутри здания циркулирует свежий воздух. Еще один интересный элемент – деревянная решетка, она используется как жалюзи или «рассеиватель» прямых солнечных лучей. Необходимо отметить, что вся мебель спроектирована либо самим Торресом, либо дизайнерами его бюро Studio Guilherme Torres.
Официальный сайт архитектурного бюро: guilhermetorres.com
Бетон, кориан и пластик в альпийском шале
Ноэ Дюшафур-Лоранс, более известный как дизайнер мебели и аксессуаров, успешно выступает и в качестве разработчика интерьеров. Одна из его последних работ – шале Беранже во французских Альпах.
Как дизайнер-«предметник» Дюшафур-Лоранс обладает сложившимся творческим почерком. Он тяготеет к органическим формам, изящно прорисованным контурам и пластике, в которой почти всегда присутствует какой-то элемент неожиданности. Так, лет пять назад его прославила коллекция столов из гнутого массива, вдохновленная образом глубоководного ската.
В этом проекте тоже чувствуется «рука мастера» - много цельнолитных объектов, плавных линий и смягченных углов. Вполне традиционное снаружи шале, внутри удивляет эстетским, нордически сдержанным интерьером. Самые заметные авторские затеи: вырастающий из пола камин, имитирующий срезанный древесный ствол, мощный «консольный» стол из кориана, криволинейная стена, облицованная серой елью, выделяющая зону кухни, бетонный (а не деревянный, чаще встречающийся в шале) пол. Разнородные материалы - дерево, камень, кориан, бетон - сближает пепельно-кремовая гамма, что придает интерьеру целостность.
В меблировке Дюшафур-Лоранс ожидаемо использовал немало предметов собственного дизайна: кресло Derby (Zanotta), столы Sunday Morning, Stella, Beside you и стулья Otto (Ceccotti Collezioni), вазы Roseau (Ligne Roset). Кроме вещей собственного сочинения, поставил также лампы и кресло братьев Буруллеков и подвесил к потолку акриловое кресло-пузырь фина Ээро Аарнио: классика скандинавского дизайна в этом северном по духу интерьере - точное попадание в тему.
Официальный сайт архитектора: noeduchaufourlawrence.com
- Foster + Partners (43)
- Zaha Hadid architects (35)
- UNStudio (28)
- MVRDV (23)
- Henning Larsen Architects (20)
- Kengo Kuma & Associates (15)
- Richard Meier & Partners (14)
- Coop Himmelb(l)au (12)
- Renzo Piano Building Workshop (11)
- Fuksas (8)
- FOGA (8)
- UNK project (8)
- Shigeru Ban Architects (7)
- A-cero (5)
- Morphosis (4)
- Окна (15)
- Стены (11)
- Энергосберегающие конструкции (10)
- Светопрозрачные конструкции (9)
- Фасады (7)
- Теплоизоляционные конструкции (7)
- Напольные покрытия (5)
- Акустические панели (5)
- Солнечные панели (5)
- Кровля (5)
- Вентиляционные системы (5)
- Двери (5)
- Потолки (4)
- Декоративные модули (4)
- Охлаждающие системы (4)
- Заха Хадид (Zaha Hadid) (39)
- Норман Фостер (Norman Foster) (37)
- Кенго Кума (Kengo Kuma) (15)
- Стивен Холл (Steven Holl) (13)
- Даниэль Либескинд (Daniel Libeskind) (12)
- Доминик Перро (Dominique Perrault) (11)
- Жан Нувель (Jean Nouvel) (10)
- Массимилиано Фуксас (Massimiliano Fuksas) (10)
- Фрэнк Гери (Frank Gehry) (10)
- Мануэль Готран (Manuelle Gautrand) (8)
- Моше Сафди (Moshe Safdie) (6)
- Марсиу Коган (Marcio Kogan) (5)
- Арата Исодзаки (Arata Isozaki) (4)
- Маттео Тун (Matteo Thun) (4)
- Бернар Чуми (Bernard Tschumi) (2)
- Союз московских архитекторов (СМА) (53)
- МАРШ (51)
- Музей Архитектуры им. A.В.Щусева (34)
- Москомархитектура (34)
- Институт медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка» (26)
- НИ и ПИ Генплана Москвы (20)
- Галерея ВХУТЕМАС (19)
- ГМИИ им. А.С.Пушкина (19)
- ЦДА (17)
- Фонд Сергея Чобана - Музей архитектурного рисунка (16)
- ИЦ "Сколково" (15)
- Музей Москвы (15)
- Центр дизайна ARTPLAY (13)
- ЦСИ Винзавод (12)
- Союз архитекторов России (12)
- АРХ Москва (53)
- Международный конкурс архитектурного рисунка АрхиГрафика (53)
- Фестиваль Зодчество (35)
- Генетический код (25)
- АрхиГрафика (20)
- Архстояние (17)
- Московская Биеннале Архитектуры (17)
- АРХИWOOD (14)
- Венецианская биеннале архитектуры (13)
- PinWin.ru (11)
- Московский урбанистический форум (Moscow Urban Forum) (10)
- iSaloni (9)
- Фестиваль "Световая архитектура" (9)
- Премия Авангард (8)
- Золотое сечение (7)
О проекте
Любое использование материалов сайта приветствуется при наличии активной ссылки.
Будьте вежливы,
не забудьте указать источник информации (www.archplatforma.ru),
оригинальное название публикации и имя автора.