TAG: Заха Хадид (Zaha Hadid)
Заха Хадид (31.10.1950 – 31. 03. 2016)
Вспоминаем слова и дела одного из самых важных архитекторов последнего столетия, ушедшего из жизни 31 марта 2016 года.
Фантастическая, феноменальная, великая – эпитеты и слова признания, которыми, параллельно со столь же страстной критикой, награждали Заху Хадид при жизни, не сходят со страниц печатных и электронных СМИ и соцсетей со дня, когда ее не стало. Друзья и коллеги скорбят и делятся воспоминаниями, отдавая должное ее врожденной смелости, неимоверной воле, целеустремленности, таланту. Множество людей, не знакомых с ней лично, и даже далеких от архитектуры, выражают свои переживания и сожаления по поводу внезапного ухода личности, уже казавшейся такой мощной и незыблемой глыбой.
В четверг, 31 марта 2016 года, Заха Хадид скончалась в госпитале Майами от сердечного приступа. Ей было 65 лет. Для архитектора – возраст творческого расцвета. Несмотря на длительный период «бумажной архитектуры», работы «в стол», с нулевых, когда пришло признание, она успела очень много. Будучи человеком не только талантливым, но и чрезвычайно продуктивным и проницательным, смогла найти столь надежную команду и партнеров и так все организовать, что за последние годы Zaha Hadid Architects вышло на второе, по крайней мере, среди британских компаний, место по востребованности, разработав свыше 99 проектов для более, чем 44 стран мира.
Со студенческих лет пребывая под впечатлением от творчества Казимира Малевича, Эля Лисицкого и других мастеров русского авангарда, Заха Хадид создала в архитектуре и дизайне свою Вселенную пространственных структур, всегда наполненных невероятной энергией – неважно, были они при этом деконструктивистскими, разлетающимися и острыми, как осколки, или текли единым, органическим целым. Одной из первых ее команда начала успешно внедрять в проектирование принципы параметрического 3D-моделирования, к которым сегодня обращается все больше архитекторов в мире. С равным энтузиазмом Хадид бралась за крупные объекты и предметный дизайн, проектировала все – от небоскребов до украшений. В ее профессиональной судьбе были громкие победы (Прицкеровская и другие престижные премии) и досадные поражения, когда проекты, на которые было потрачено много сил и времени, несправедливо отклонялись (недавняя история со стадионом в Токио). Она всю жизнь ломала стереотипы, пробивала стены и не шла на компромиссы.
В память об архитекторе, сумевшем реализовать то, что часто считалось нереализуемым, мы публикуем ее объекты, представленные на нашем сайте с начала его работы в 2010 году. И высказывания об архитектуре и жизни – а для Захи Хадид это были синонимы, прозвучавшие в разных интервью.
Рим. Центр Совеременного искусства MAXXI. 2010
Архитектура – больше не мужской мир. Идея, что женщина не может мыслить трехмерно, смешна. Из интервью Alan Yentob. BBC One, July 30, 2013.
Я всегда хотела построить то, что я называю теоретическими проектами. Я никогда не воспринимала свои бумажные работы просто как рисунки, они были инструментом производства реальности. В Архитектурной Ассоциации до середины 1970-х еще доминировали принципы модернизма. Альтернативой выступали «историцизм», постмодернизм и неорационализм. Я подозревала, что должна быть и какая-то другая альтернатива, и начала выполнять модернистские проекты, еще не зная, что открою на этом пути другие вещи. Из интервью Alain Elkann. The World Post.
Глазго. Музей транспорта. 2011
Профессия и образование тесно связаны. Интересно, что сейчас практика стала куда большим приключением, чем учеба, в отличие от ситуации 30- летней давности. Внутри профессии должно быть больше сплоченности и обмена идеями, больше площадок для дискуссий. И должны появляться новые люди, потому что все мы стареем, и я в том числе. Из интервью Brett Steele. The Architectural Review.
Пекин. Торгово-офисный комплекс. Galaxy SOHO. 2012
Архитектор должен иметь право на ошибку. Никто не может быть все время совершенством. Особенно в молодости. Из интервью Richard Waite. The Architect’s Journal
Мичиганский Университет. Музей современного искусства Эли и Эдит Брод. 2012
Технологии идут к тому, что стены домов и все предметы внутри них cтанут мобильными. Возможно, даже у ванной не будет фиксированного места в интерьере. Кто-то любит жить в квартирах с тремя, четырьмя комнатами определенного размера, потому что им нравится определенность пространства. А другим людям нравится открытая планировка, в которой нет жестких границ, а возможно и стен нет вовсе. Из интервью designboom.
Монпелье. Административное и офисное здание Pierresvives. 2013
Меня всегда интересовало, как наше движение в пространстве влияет на архитектуру… Мы смотрим на мир одновременно со множества точек – никогда с одной единственной... Движение в пространстве – критический момент во всех зданиях, оно влияет на наше восприятие времени и взаимоотношения, которые мы устанавливаем с нашей архитектурной средой. Sophie Lovell. Uncube
Баку. Культурный центра Гейдара Алиева. 2013
Творчество — это способ осмысления мира. И более того, его формирования... Мое дело – архитектура. Это настолько требовательное, поглощающее дело...Из интервью Марии Варденги
Центр Ближнего Востока, Оксфордский Университет. 2015
Некоторые думают, что я грубая, говорят, что у меня взрывной характер. Но это не так. Я могла бы быть милой и дипломатичной, но это не мое. Просто я не считаю нужным расточать направо и налево комплименты и похвалы. Источник
Москва. Офисное здание Dominion Tower. 2015
Предметы проектировать не легче и не менее интересно, чем здания, но результат видишь быстрее. Я бы хотела уделять дизайну больше времени, но есть другие дела. Из видеоинтервью DEZEEN
Cтол Liquid Glacial для David Gill Galleries
.jpg)
Кресло Manta Ray Duo. Sawaya&Moroni. 2014
Я ни о чем не жалею. Если вы хотите легкой жизни, работать с девяти до пяти, потом спокойно отдыхать дома, не идите в архитектуру.Из интервью Richard Waite. The Architect’s Journal
Заха Хадид родилась 31 октября 1950 года в Багдаде, в семье крупного бизнесмена, одного из основателей Национальной Демократической партии Ирака. В 1972-м окончила математический факультет Американского Университета в Бейруте и уехала учиться в Лондон в школу Архитектурной Ассоциации. Среди ее преподавателей были Рэм Колхас и Элиа Зенгелис. Поработав у Колхаса в ОМА, в 1979-м Хадид создает в Лондоне собственное бюро Zaha Hadid Architects.1983 г. – проект клуба «Пик» для Гонконга побеждает в крупном международном конкурсе. 1993 г. – первый реализованный проект – пожарная часть компании Vitra в Вайле-на- Рейне. 1999 г. – Центр современного искусства Розенталя, построенный в Цинциннати, становится точкой отсчета стремительного взлета. 2004 г. – Притцкеровская премия. 2010 г. – Приз Стерлинга за Музей MAXXI в Риме. 2015 г. – Королевская золотая медаль RIBA. До 1987 года Заха Хадид оставалась преподавателем Архитектурной Ассоциации, а позже была приглашенным профессором многих важнейших учебных заведений, включая Колумбийский университет, Гарвард, Йель, Венский университет прикладных искусств.
Dominion Tower
Первый объект Захи Хадид в Москве: история создания, нюансы проекта и реализации, комментарии заказчиков, авторов и представителей архитектурного сообщества.
По продуктивности – числу реализованных объектов по всему миру – британское бюро Zaha Hadid аrchitects на сегодняшний день уступает разве что архитектурной «машине» Foster+Partners. Но в российской столице Хадид и ее коллегам пока повезло больше, чем команде сэра Фостера. Ни один из амбициозных проектов последней так и не дошел до реализации. По проекту же первой женщины-архитектора, ставшей Притцкеровским лауреатом, в 2012 году построили виллу в подмосковной Барвихе для крупного бизнесмена, владельца Сapital Group Владислава Доронина. А в сентябре этого года состоялась презентация сданного в эксплуатацию бизнес-центра на Шарикоподшипниковской улице, заказчиком которого выступила девелоперская компания «Пересвет-Инвест/Доминион-М».
«Белый сэндвич». Скромный, относительно свершений в других городах мира (знаковых построек в Баку, Риме, Монпелье, Гуанчжоу и Сеуле и др.), объект – настоящий прорыв для Москвы, где иностранным архитекторам вообще приходится туго. Может быть, рядом с большинством «космических» сооружений Захи Хадид здание Dominion Tower и выглядит довольно просто и не революционно. Стопкой сдвинутых относительно друг друга платформ сегодня действительно уже трудно кого-то удивить – довольно распространенный пластический прием. Однако, в Москве это первое офисное здание с подобной динамикой и живописной слоистостью форм.
Cемь этажей над землей, два подземных. Обшивка панелями из композитного материала с прямыми и криволинейными контурами чередуется на фасадах с лентами сплошного остекления. В панелях на тонкие алюминиевые листы нанесена перламутрово-голубая краска, благодаря которой белая основа переливается на солнце и меняет оттенок в зависимости от освещения, растворяя здание в небе.
Внешний облик башни мог бы получиться более радикальным – по замыслу, вылет консолей был круче, но местые строительные нормы — с российской стороны проект к ним адаптировало АБ "Элис" Николая Лютомского — вынудили проектировщиков сократить «сдвиги» с 20 до 8 метров. Но и за таким компромиссным решением стоят отдельные поиски конструктивного равновесия «раздвигающихся» плит и устойчивости целого.
Архитекторы стремились добиться целостности, фирменной «текучести» и прозрачности внутреннего пространства, для чего нужно было минимизировать опоры, прерывающие это «течение». Поэтому ряды столбов, поддерживающих плиты, были сдвинуты к внешним контурам, а где-то изобретательная система тонких балок позволила обойтись и вовсе без них. На одном из этажей ради визуальной проницаемости даже проделали декоративные отверстия в несущей стене, предварительно, конечно, просчитав возможности конструкции.
.jpg)
В связи внутреннего с внешним главную роль играет безимпостное панорамное остекление фасадов. Для него было выбрано стекло AGC Glass со специальным магнитным покрытием, которое обеспечивает максимальное проникновение света и тепла, но отражает вредные ультрафиолетовые лучи.
.jpg)
«Начинка». В полной мере узнаваемый стиль Захи раскрывается в монохромном и еще более динамичном, чем внешность, сильнее передающем ощущение полета и отрыва от земли, интерьере Dominion Tower. Его стержнем является атриум, фонарь которого насыщает все центральное ядро здания естественным светом. Все это пространство пронзают связывающие этажи лестницы из стеклофибробетона. Головокружительная стремительность и извилистость их линий подчеркнута светодиодной подсветкой и контрастом черных ступеней и белых, скульптурных ограждений. Подобную лестничную «драматургию», только в «негативе», можно увидеть в римскои Музее искусств XXI века – MAXXI. В московском офисном здании на каждом этаже лестничные пролеты перетекают в балконы, обрамляющие проемы атриума.
Вместе с лобби первого этажа, где расположены ресторан с уличной террасой, кофе-пойнты и зоны отдыха, балконы входят в систему общественных пространств, стимулирующих коммуникацию между сотрудниками разных компаний, арендующих офисы в здании. В то же время на каждом этаже предусмотрены сервисные блоки, включающие точки питания, санузлы, пожарные лестницы, технические помещения. Рассредоточенные по периметру, они отвечают за автономность и приватность «жизнеобеспечения» съемщиков.
Офисные площади имеют ортогональную планировку, ориентированную на обустройство как опен-спейсов, так и отдельных кабинетов. На каждом этаже порядка пяти помещений – для компаний разных масштабов, в том числе с потенциалом расширения, самый маленький офис – около 100 квадратных метров. Гибкой организации рабочих мест способствует и ленточное остекление.
Кроме всего прочего, обусловленного премиум-классом, здание оснащено системой двойного преобразования электроэнергии, предложенной новосибирской компанией «Энергия Плюс». На каждом этаже установлены трансформаторы, которые за ночь накапливают энергию, а днем ее отдают. Таким образом, полученные от города 500 кВт преобразуются в 2000 кВт.
История. Несмотря на кризис и 20% надбавку к арендной ставке за звездное имя архитектурного бюро, в Dominion Tower, при стоимости квадратного метра – 30 000 рублей в год, cданы уже более 40% площадей, сообщили представители девелоперской компании. Ее офис занимает верхний этаж здания. Именно тот факт, что строили не только для других, но и для себя, по мнению некоторых экспертов, и сделал возможным как саму реализацию проекта, так и ее высокое качество. Целеустремленность заказчика вызывает уважение, особенно если учитывать, что вся эта история с паузами финансовых кризисов в общей сложности длилась более 10 лет. В строительство здания в целом было вложено 2 миллиарда 300 миллионов рублей (30% - собственные средства девелопера, 70% - привлеченные инвестиции). Во времена, когда проект разрабатывался, в России еще не было субподрядчиков, способных реализовать какие-то детали. Например, только в 2012 году нашли российского производителя стеклофибробетона, из которого сделали ленты лестниц.
Компания «Пересвет-Инвест» решила построить себе на этом месте, рядом со своей старой штаб-квартирой, новый офис в 2002 году. Хотелось, чтобы он прослужил минимум 50 лет и при этом морально не устарел. Эскизы, которые рисовали приглашенные российские архитекторы, с этой задачей, по словам Генерального директора компании Олега Пронина, не справлялись – «устаревали на следующий день». Кто-то посоветовал взыскательному заказчику отправиться в Лондон в студию архитектора, опережающего время. Первая встреча с Zaha Hadid architects состоялась в 2003 году, когда подъем студии только начинался. На разработанный в лондонском бюро эскиз москвичи «смотрели день, смотрели два, через неделю поняли, что нашли то, что нужно». На пресс-конференции Пронин также признался, что год спустя проект Хадид высоко оценил опытный китайский мастер фен-шуй, которому отправили чертежи, чтобы проверить расположение входов и прочие детали, и это окончательно убедило заказчика довести дело до конца.
Вместе с Захой над проектом плотно работали и на определенной стадии полностью взяли на себя авторский надзор ее коллеги, директора Zaha Hadid architects Патрик Шумахер и Кристос Пассас. Каждую неделю они проводили скайп-совещания с Москвой, каждый месяц прилетали, внимательно изучали все чертежи, искали решения, компенсирующие возникавшие по ходу отступления от замысла.
Открытие. «Этот проект вдохновлен русским авангардом. Особенно его пониманием пространства, динамичного, открытого, наполненного воздухом. В здании очень много общественных пространств, соединяющих людей, создающих благоприятные обстоятельства для знакомств, профессиональных контактов. Такое пространство должно стать типичным для той информационной среды, в которой мы сегодня живем», – рассказал Патрик Шумахер на сентябрьской пресс-конференции в Москве.
Кристос Пассас, также приехавший на открытие, обратил внимание на то, какие трудности были преодолены в инженерном плане: «Воплощение этого здания, в облике которого мы стремились к определенной простоте, единству разнообразных элементов, было бы невозможным без трехмерного контроля при расчёте геометрии элементов, построения параметрических алгоритмов и моделей. Когда работаешь над таким зданием, вовлекаешься во множество цифр, в сопротивление материалов и т.д., но, в конце концов, достигаешь какой-то критической точки, где все это вдруг преобразуется в чисто эстетические, практически осязаемые формы, и продуктом всех этих изысканий оказывается простота».
Архитектурный критик Елена Гонсалес уточнила, что речь все же в большей степени идет о целостности восприятия, нежели о простоте (простой такую многочастную и динамичную структуру можно назвать только, опять-таки, в сравнении с другими работами Zaha Hadid architects). Она также выразила надежду, что возникновение подобной эффектной авторской архитектуры, которую пришлось существенно адаптировать к российским строительным нормам, должно как-то повлиять на развитие нормативной базы. И пожелала зданию стать доступной для посещения, связанной с городом достопримечательностью.
Главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов заметил, что строительство яркого архитектурного объекта на периферии, а не в центре, соответствует политике архитектурной децентрализации, создания точек притяжения с помощью объектов-«икон» в разных районах города. «Москва всегда была городом интернациональным, впитывающим в себя работы мастеров со всего мира, и сегодня мы эту традицию продолжаем. Мы будем развивать здоровую конкуренцию между российскими архитекторами и сильнейшими представителями международного архитектурного сообщества. Я надеюсь, что работа Захи Хадид и ее коллег в Москве этим не ограничится, появятся и объекты других значимых авторов», – сказал он.
.jpg)
Конечно, Dominion Tower задает для своего ближайшего окружения определенную планку архитектурного качества, выступает стимулятором преобразования городской среды. Уже сегодня продолжением бизнес-центра является открытый природный комплекс в один гектар, благоустроенный по проекту Zaha Hadid Architects на средства девелопера. На прилегающей территории высажено 100 деревьев и 554 кустарников.
.jpg)
В этом районе, пока что сочетающем увядающую промышленную и среднестатистическую жилую застройку, планируется развитие делового кластера. Возможно, объект Хадид послужит ориентиром. Отсюда совсем недалеко до ЗИЛа, который в обозримом будущем должен собрать коллекцию оригинальной современной архитектуры. Девелоперы Dominion Tower обещают подумать над тем, как организовать доступ внутрь здания всем желающим, чтобы оно вошло в новый культурно-архитектурный маршрут столицы. И не исключают, что на месте своего старого офиса построят «еще какое-нибудь здание, более безбашенное, но такое же цельное и гармоничное».
Адрес: ул. Шарикоподшипниковская, д.5, стр.1, ЮВАО
Площадь земельного участка: 0,3134 га
Общая площадь здания: 21 475 кв. м.
Общая площадь офисных помещений: 10 416,3 кв.м.
Площадь паркинга: 6 650 кв.м., 2 этажа подземной парковки, 251 машино/место
Общественные пространства: 3 551,4 кв.м
Ввод в эксплуатацию: 2014
Предлагаемые площади: от 96 кв.м до 10 416,3 кв.м
Средняя площадь этажа: 1 488 кв.м
Архитектурное сопровождение проекта в России: АБ «Элис» (Николай Лютомский)архитектор Николай Лютомский
Официальный сайт архитектурного бюро: zaha-hadid.com
Вызовы ледяного юга
В московском Мультимедиарт Арт Музее до 6 сентября можно увидеть выставку «Антарктида. История. Антарктопия». Центральное место в экспозиции занимает кураторский проект художника Александра Пономарева, ставший хитом 14-й Венецианской биеннале архитектуры. Вспоминаем и публикуем самые интересные, по версии сайта «Архплатформа», концепции, осмысляющие жизнь на краю света.
Александр Пономарев, известный художник и путешественник, кавалер французского ордена «За заслуги в области искусства и литературы», неоднократно бывал на шестом континенте в составе разных экспедиций, в том числе — на украинской полярной станции «Академик Вернадский». В 2012 году в соавторстве с архитекторами Алексеем Козырем и Ильей Бабаком показал на 13-й архитектурной биеннале в Венеции в рамках национальной экспозиции Украины проекты трансформирующихся кораблей-музеев, вдохновленных феноменами плавучих льдин-миражей (см. публикацию Архплатформы «Музей как мираж»).
А через два года, вместе с молодым британским искусствоведом и философом Надимом Самманом, сделал в Венеции целый павильон Антарктиды, правда, не в Джардини, а в рамках параллельной программы – в выставочном пространстве Fondaco Marcello на Гранд-канале. По мнению кураторов этого фантастического проекта, Антарктида, вообще-то, достойна не только представительства в Венеции, но и собственной биеннале. Ничья земля, свободная от геополитических притязаний, край света, испытывающий на прочность тела и души, последний ресурсный резерв планеты. «Что же найдут там художники? Возможно, нечто возвышенное», – спрашивает и предполагает Надим Самман во вступительной статье к каталогу «Антарктопии» (каталог, кстати, спасибо — художнику Алене Ивановой-Йохансон, — настоящее произведение полиграфического искусства).
Возможно, мечта о биеннале на самом холодном юге Земли когда-нибудь, хоть раз, осуществится, и сотня художников отправится туда на двух ледоколах, художники встретятся с работающими на исследовательских станциях учеными, и в результате научно-творческого обмена родится какое-то новое, спасительное знание о Земле, человечестве и его будущем. Пока же проект «Антарктопия», в согласии с интернациональной концепцией самой Антарктиды, дал ведущим архитекторам и художникам из разных стран, возможность дистанционного концептуального высказывания. Созданные объекты распределились на разных отметках шкалы между «артом» и «практичной архитектурой».
Возможность пофилософствовать и свободно пофантазировать нечасто выпадает архитекторам в наши дни. Неудивительно, что крепкие российские практики, выросшие из «бумажников» 1980-х – Юрий Аввакумов, Александр Бродский, Тотан Кузембаев – выступили в «Антарктопии» ностальгически – скорее как художники. Аввакумов выставил объект «Полярная ось», который они с Михаилом Беловым создали в 1987 году.
Авторское описание к скульптуре можно читать как предисловие ко всей выставке: «Три креста-лестницы, заключенные между двумя зеркалами (круглым и квадратным), формируют бесконечную воображаемую ось, проходящую через разные миры. Посвящается всем тем, кто, стремясь к идеальному, постигал реальность».
Бродский увидел в «ледяной бездонности» Антарктиды идеальное место для игры в шахматы и нарисовал характерный маленький сарайчик, светящийся в синей мгле.
По идее Тотана Кузембаева, павильон Антарктиды в Венеции мог бы стать напоминанием о грядущих климатических и экологических изменениях. Из вод лагуны на высоту 58, 3 метра возносится «лес» антенн: когда все льды Антарктиды растают, именно на этот уровень поднимется мировой океан.
Ближе к «арт-полюсу» изысканий участников «Антарктопии» находится «Колокол» Юрия Григоряна («Проект Меганом»). Конусовидный объект, вросший в лед, может служить убежищем во время снежных бурь, в то же время его пространство усиливает природные звуки Антарктиды и «содействует открытию бесконечно новых сочетаний и композиций».
Покрытый ледяным панцирем искусственный плавающий остров, придуманный Сергеем Скуратовым, поначалу кажется конкретным архитектурным объектом. Понятная органическая форма, точно указаны ее высота и диаметр, детально описаны стены бухты, врезанной в тело острова, но далее в описании автор настаивает на том, что главная функция его творения метафорическая: «Что это – искусственный остров, центр исследований Антарктиды, развлекательный туристический лайнер нового поколения, плавающая тюрьма для опасных преступников, военная база страны-агрессора или новая штаб-квартира ООН, курсирующая вокруг ледяного континента, – вне предмета художественного высказывания. Это лишь образ и форма жизни в фантастическом, почти инопланетном мире Антарктиды здесь, на Земле. Это еще одна попытка взаимодействия».
Абсолютно «своим» в фантастическом белом мире кажется сооружение, разработанное учениками Захи Хадид, и видно, что под ее чутким руководством. Трансформирующийся антарктический научно-исследовательский центр стыкуется со льдами как естественное продолжение их рельефа. Его архитектура не просто текуча и биоморфна – она должна адаптироваться к изменчивым, экстремальным условиям по природным моделям. При этом у объекта сложная функциональная программа – это и научная база, и курорт, и место проведения конференций, и выставочное пространство.
У антрактической природы учатся проектированию и российские архитекторы Алексей Козырь и Илья Бабак. Их оранжерея «Мак полярный» предназначена для наблюдений за растениями, выживающими в низких температурах, для ботанических и медицинских опытов. На первый взгляд, план здания похож на снежинку, но на самом деле, он воспроизводит структуру сердцевины «мака полярного». Всеми лепестками этот цветок может отклониться, чтобы поймать максимум солнца. Подобным образом ведут себя и «отростки» станции, точнее, установленные на них сенсорные солнечные батареи.
Лиза Винтова подумала о психологическом состоянии людей, живущих и работающих в Антарктиде. Ее ландшафтный объект «Земные привязки» – декорации изо льда, вызывающие ассоциации с привычным, родным миром, воссоздающие знакомые «культурные коды». Их созерцание могло бы стать профилактикой депрессии от длительного пребывания в монохромной, практически беспредметной среде. Важную роль при этом играет меняющаяся подсветка – она восполняет дефицит сочных цветов.
.jpg)
Принял в проекте участие и Хью Бротон, один из ведущих мировых проектировщиков научно-исследовательских объектов в полярных регионах. В 2005 году его мастерская выиграла международный конкурс на проектирование британской научно-исследовательской станции «Хэлли VI» в Антарктике. Первая, полностью перемещаемая исследовательская база в мире, «воплощение шагающих городов Аркигрэма», создавалась с учетом минимального вмешательства в местные экосистемы. Она должна была стать безупречно работающим «механизмом для проживания» в условиях пятидесятиградусного мороза и ветра скоростью 150 км/час. И не на последнем месте стоял вопрос личного комфорта тех, кому предстояла длительная жизнь в «морозильнике».
«Проектирование начинается с простых вопросов: как вы просыпаетесь? Что вы чувствуете под ногами, когда вы встаете с постели? Какого цвета ваша комната? Как защитить индивидуальность при сохранении общности?», – поясняет автор. Дизайн интерьера всеми средствами – цветами, материалами, конструкциями мебели, был призван противостоять психологическим лишениям, которые может испытывать человек в ледяной пустыне.
Не стала дожидаться антарктической биеннале, а уже сейчас, согласно предсказанию Надима Саммана, интерпретировала край земли как «нечто возвышенное» базирующаяся в Вене международная проектно-исследовательская группа VMA (Veech Media Architecture). Специализируясь на областях, выходящих за пределы традиционной архитектуры, ее участники рассматривали Антарктиду как последний бастион рая на земле – «свободный от территориального собственничества, жадности и вечного стремления к доминированию», как место, которое «имеет все шансы стать катализатором для нового цивилизованного будущего».
На территории Антарктиды, по мнению исследователей из VMA, любые привычные строительные модели проигрышны. Вместо них предлагается концепция «Мигрирующие города» – легкие парящие конструкции, без фундаментов и закрепленных сетевых систем. В последних они не нуждаются, так как получают энергию с космических станций и не зависят от потребления ископаемых видов топлива. «Архитектурные дирижабли» могут свободно автономно парить или, подобно пингвинам, сбиваться в «стаи»-сообщества.
В экспозиции МАММ произведения участников «Антарктопии» выставлены практически таким же образом, как в венецианском зале год назад: в витринах, установленных на дорожных, мобильных кофрах, похожих на те, в которых перевозится экспедиционное оборудование. Рядом – вертикальные щиты с эскизами и пояснениями. Однако московская экспозиция дополнила проект исторической частью – редкими фотографиями, повествующими об освоении Антарктиды, снимками научных станций, ледоколов, пейзажных феноменов, картинами работы и отдыха полярников. Выставка работает до 6 сентября. Если еще не были, поторопитесь!
Официальный сайт: http://mamm-mdf.ru/exhibitions/antarctica/
Зеркальная труба
Футуристичное здание Центра Ближнего Востока в Оксфордском Университете, спроектированное Захой Хадид, вписалось в исторический архитектурный и ландшафтный контекст эффективным и дипломатичным способом – став для своего окружения зеркалом.
Центр Ближнего Востока в оксфордском колледже Св. Антония является одним из ключевых для Европы исследовательских и образовательных учреждений в своей области. За время существования, с 1957 года, его специалисты собрали уникальный архив личных бумаг политических деятелей, 100 000 исторических фотографий и богатую тематическую библиотеку. До этого лета ценные документы и издания хранились в подвале бывшего дома настоятеля церкви Св.Филиппа и Джеймса, где базировался центр. Необходимость в новом здании, соответствующем современным нормам хранения и потребностям растущей аудитории студентов и исследователей, осознавалась давно. Однако в конце 1990-х строительная комиссия отвергла идею возведения тогда еще совсем скромного и простого проекта, побоявшись, что новое здание разрушит историческую, восходящую к Викторианской эпохе среду территории колледжа. Присутствие на территории колледжа массивного бруталистского сооружения 1970-х от Howell, Killick, Partridge & Amis как оправдательный прецедент не рассматривалось.
«Мы тогда не могли даже представить, что через некоторое время нам разрешат построить такое авангардное здание по проекту звезды мировой архитектуры, да и средств на это не было», – вспоминал на инаугурации нового пристанища центра его директор, академик Эуджени Роган. Но у организации своевременно появились высокие покровители и меценаты, в частности, как сообщает The Telegraph, Немир Кирдар, иракский бизнесмен и финансист, руководитель инвестиционной компании Investcorp. Появление в проекте Захи Хадид было предрешено и ее происхождением, и, как следует из того же источника, родственными связями. Проект, который она предложила в 2006 году, утвердили не без споров, но реализованный объект признали деликатным и дипломатичным.
Объем, формой напоминающий рукав или трубу, а цветом и гибкостью – ртуть, «втекает» между охраняемыми деревьями и памятниками архитектуры, создавая между ними новые визуальные и маршрутные связи. Высота новостройки учитывает контекст. В западной части она приближается к викторианским домам, стоящим на Woodstock Road, на уровне их первых этажей. А с восточной стороны – поднимается и застекленным «раструбом» раскрывается навстречу бетонному зданию 1970-х. Но опять же не превосходит его по высоте, а скорее, стоя на более высокой ступени строительной эволюции, как бы изучающее разглядывает бруталистского «соседа» своим квадратным «глазом».
Криволинейный южный фасад центра ловко огибает местную «реликвию» – столетнюю секвойю, а инженерная инфраструктура постройки не задевает ее обширные корни. При этом дренажная система была заложена не на участке, а под плитами фундамента, чтобы почва, питающая растительность, не пересыхала. Сплошное остекление первого этажа дает территории колледжа ощущение визуальной проницаемости, а верх, «обернутый» лентами из сверкающей нержавеющей стали и поднятный на V-образных бетонных опорах, пластика которых просматривается сквозь стекло, служит зеркалом для исторического окружения.
Бережное отношение к окружающей среде выражено и в акцентированном применении «зеленых» технологий. Так, на подземном уровне расположился конференц-зал на 117 мест. Его вентиляция осуществляется с помощью теплового лабиринта. А температура и влажность, безопасные для хранения книг и ценных документов, контролируются с помощью геотермального насоса.
Дневным светом читальный зал библиотеки снабжает гряда люков на «спине» здания, в совокупности со стальной «кожей» придавая ему сходство еще и с фантастической рептилией.
Сообщение между четырьмя уровнями здания осуществляется с помощью лестниц-лент, «вылепленных» из бетона и характерных для построек Хадид, однако здесь ступени и перила отделаны деревом (орехом и дубом), что несколько смягчает «стерильность» ее футуризма.
Invescorp Building – так в честь компании мецената назвали это здание общей площадью 1127 кв.м. – обеспечило Центр Ближнего Востока Оксфордского Университета современно оснащенными помещениями библиотеки и архива, просторными учебными аудиториями и залом, где планируется проводить публичные лекции, дискуссии и конференции.
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.jpg)
Официальный сайт архитектурного бюро: zaha-hadid.com
Космос форм
По 27 сентября в Государственном Эрмитаже — персональная выставка Захи Хадид.
Для Захи Хадид, первой женщины, достигшей таких, заоблачных, высот в профессии архитектора, Государственный Эрмитаж – знаковое место. В 2004 году в Эрмитажном театре ей вручили Притцкеровскую премию. И вот теперь большая выставка в Николаевском зале Зимнего дворца. Хадид стала вторым после Сантъяго Калатравы современным архитектором, который удостоился чести выставляться здесь.
Экспозиция, разработанная специально для этого великолепного, классического пространства, выявляет все стороны многогранной и немыслимо плодотворной личности. Работу Хадид и ее студии представляют около 300 макетов, чертежей, фотографий, скульптур и предметов дизайна. Творческий путь архитектора показан обстоятельно, в развитии – от ранних «бумажных» работ, экспериментальных эскизов 1980-х, первых реализаций, принесших автору известность, до последних громких объектов, включая Оперу в Гуанчжоу, Центр Гейдара Алиева в Баку, Музей искусства XXI века MAXXI в Риме, Лондонский центр водных видов спорта, а также проектов, воплощающихся в жизнь в данный момент – Новый национальный стадион для Олимпийских игр 2020 года в Токио, Институт Слейк Рит в Пномпени, Камбоджа, Центральный банк Ирака и Большой театр в Рабате (Марокко).
Конечно же, подчеркнута любовь Захи Хадид к русскому авангарду, влияние Казимира Малевича. Супрематическое понимание пространства предъявляют такие нереализованные проекты, как «Пик», «Площадь Лестер», «Берлин 2000», «Томигайя», «Тектоник Малевича». Целый ряд проектов демонстрирует результаты исследований Хадид и ее старшего партнера Патрика Шумахера, в которых цифровые инструменты проектирования и инновационные материалы подчиняются природной топографии и морфологии.
И как плоть от плоти архитектурных поисков новых форм и принципов проектирования предстает в экспозиции предметный дизайн Zaha Hadid Architects с характерной для него «космической» текучестью и монолитностью форм.
Заха Хадид родилась в 1950 году в Багдаде, Ирак. Изучала математику в Американском университете в Бейруте, а в 1972 году поступила в Архитектурную Ассоциацию – знаменитую сегодня Лондонскую архитектурную школу. В 1979 году, спустя два года после того как она с отличием защитила свой выпускной проект в Ассоциации, Хадид основала собственную архитектурную мастерскую. Ее первый реализованный проект – Пожарная станция Витра – был завершен в 1993 году. До 1987 года Заха Хадид оставалась преподавателем Архитектурной Ассоциации, а позже была приглашенным профессором многих важнейших учебных заведений, включая Колумбийский университет, Гарвард и Йель. В настоящее время архитектор является профессором Венского университета прикладных искусств.
Выставка подготовлена Государственным Эрмитажем и Zaha Hadid Architects в рамках архитектурной программы проекта «Эрмитаж 20/21», призванного собирать, изучать и экспонировать произведения XX – XXI веков.
Куратор выставки – Ксения Малич, научный сотрудник Отдела современного искусства Государственного Эрмитажа. В разработке концепции проекта принимали участие Заха Хадид и Патрик Шумахер, Великобритания.
Источник фотографий экспозиции – страница выставки на сайте Государственного Эрмитажа: http://www.hermitagemuseum.org
i Saloni 2015: «плиссированный» мрамор от Захи Хадид
Итальянская компания Citco продолжила сотрудничество с Zaha Hadid Architects. Новинки, как и работы Хадид прошлого года, выполнены из мрамора. «В руках» женщины-архитектора, прославившейся текучими формами, твердый материал приобрел мягкость и податливость.
На Salone del Mobile 2015 Citco совместно с Хадид представили настенную панель, серию ваз и несколько вариантов журнальных столиков. На создание настенной панели Заху вдохновил природный рисунок камня. Зеленый оникс, из которого изготовлен этот предмет, преобразован в скульптуру, напоминающую струящийся шелк.
Cтолики Quad предлагаются в пяти размерах и из четырех видов мрамора. Предметы также визуально схожи с тканью, накинутой на каркас и образующей складки. Этот же эффект «плиссированной» материи передан и в вазах Tau, доступных в пяти вариантах размеров
Citco and Zaha Hadid together again at the Milan Furniture Fair 2015
A new marble panel for the Zaha Hadid Collection
Citco continues its fruitful collaboration with Zaha Hadid once again this year, appearing at the Milan Furniture Fair 2015 with a new marble panel made of Green Onyx which will enhance the limited edition series of walls created from designs by Zaha Hadid Architects.
A project of which only three copies will be built. Genuine stone sculptures playing with the sober shades of green and three-dimensional and chiaroscuro effects.
The panel brings the best out of the company's expertise in making contemporary inlaid surfaces with strong emotional impact. A project of weight which seeks to win the attention of designers, inviting them to introduce elements which are full of expression and are capable of giving character to interiors.
“The composition of the marble panels derives from the complex beauty found in the organisational patterns of the natural world. These fascinating patterns appear when energy combines with geology, developing a geometrical series of repeated cycles of growth and erosion which are layered in the immaculate marble of Citco.
Each piece is a structured composition which begs to be explored, revealing a complexity of form, repetitions and lines which celebrate the detailed process and the fluidity of natural systems: it is a convincing manifesto of the peerless logic and harmony of nature; a journey of discovery into the forces which created them.
This dialogue of geometries establishes a direct relationship between nature and architecture, a natural evolution of the creative language explored thanks to techniques which exploit the innovations in the digital design process and production techniques”.
Zaha Hadid
In recent years the prestigious association between Citco and Zaha Hadid has given rise to extraordinary projects, the result of a fascinating fusion of creative and expressive intents, intrinsic inspirations from the world of nature and the company’s sophisticated expertise in the technological field. Thus the limited edition pieces of the Zaha Hadid Collection have come about: monolithic marble blocks crafted, hollowed, inlaid with the aid of the most avant-garde techniques, thanks to which the visionary designs of a brilliant, eclectic mind take shape and are given substance.
The firm from Verona, specialising in the creation of precious surfaces made of crafted and inlaid marble boldly embody the excellence of design Made in Italy and is preparing to rightfully conquer the interest and attention of an exceptional public.
Copyright photo: Daniel Azoulay
Tau Vases
The Tau vases appear organic; emerging as a series of intricately rendered pleats expressing the formal complexity of natural growth systems. Seemingly as delicate as flower petals, the fragile aesthetic of the vases belies the solidity of their material.
Quad Tables
Created in five sizes and in four different marbles, the Quad table is an exercise in precision. Fanning out from a central void, the marble tabletop flows to its points of grounding in each corner, gathering into subtle folds as it progresses from the horizontal to vertical; its fluid surfaces appear taut and pleated, denying the inherent unmalleability of its structure.
Свидетельства миллионов
Разработанный в мастерской Захи Хадид проект центра изучения проблем геноцида в столице Камбоджи, призван не столько «пугать» ужасным прошлым, сколько через память и знание внушать надежду на просвещенное и гуманистичное будущее.
Название института — Sleuk Rith — можно перевести как «сила листьев». Именно высушенные пальмовые листья традиционно использовались в некоторых регионах Азии вместо бумаги и сегодня являются ценнейшими свидетелями времени. В здании общей площадью около 8000 кв.м. расположатся: сам институт, тематическая библиотека, уникальное собрание более миллиона документальных свидетельств преступлений режима красных кхмеров, исследовательский центр с архивом и специализированная школа.
Собственно, и зданий скорее не одно, а пять. При разработке общего решения архитекторы держали в памяти сложную объемную композицию храмового индуистского комплекса Ангкор-Ват — одного из символов Камбоджи. Экологичные деревянные конструкции высотой от 3 до 8 этажей (до 42,5 м) напоминают мангровые заросли. Они разъединены на уровне фундамента (его общая площадь 80 м х 30 м), что позволяет каждому подразделению работать независимо, но расширяются и объединяются в верхней части (88 х 38 м), создавая необходимую возможность коммуникации между сотрудниками, студентами, преподавателями и посетителями.
Композиция оправдана и с инженерной точки зрения: более широкие и залитые солнцем верхние части создают комфортную мягкую тень в нижних этажах. Но несмотря на то, что сама форма здания уже позволяет уменьшить воздействие солнца, для каждого этажа просчитана оптимальная схема затенения, позволяющая сохранить комфортный уровень естественного освещения. Наиболее «капризные» зоны — архив и выставочные помещения — имеют дополнительную термозащиту. Чтобы еще повысить энергоэффективность здания, на скрытых от взглядов плоских поверхностях крыш разместят солнечные батареи и нагревательные элементы — в условиях местного климата они очень эффективны.
Постройка расположится к югу от центра Пномпеня, на месте бывшей школы, здание которой использовалось красными кхмерами в качестве исправительного лагеря. В этом месте река Тонлесап впадает в Меконг, и чтобы защитить постройку от сильного половодья в сезон дождей разработана особая система террас и водоемов с перекинутыми через них мостками.
Игра с отражением в воде — еще один прием, отсылающий к архитектуре исторических храмовых комплексов, и конечно же, это дополнительные резервуары для сбора дождевой воды, включенные в системы жизнеобеспечения здания. Еще одно интересное решение — система конденсации влаги из воздуха. Полученная таким образом вода очищается на месте и используется повторно.
Все это вместе — бассейны, мостки, система террас, то разделяющиеся, то на разных уровнях сливающиеся воедино деревянные конструкции — создает множество эффектных и комфортных общественных пространств.
Здание оказывается тесно связано с окружающим мемориальным парком. Его обратный уклон и особая планировка — еще одна защита от наводнений. Расположенные на площади около 68 000 кв. м спортивные площадки, огороды, плодовые сады, объекты современной скульптуры, открытые лужайки и тенистые лесные зоны призваны сделать парк привлекательным пространством отдыха для местных жителей.
Официальный сайт архитектурного бюро: zaha-hadid.com
Указатель на море
Институт общественной политики и международных отношений Иссама Фареса (IFI) в столице Ливана. Проект Zaha Hadid Architects.
Заказ на проект бюро Захи Хадид получило по итогам конкурса 2006-го года, а в нынешнем году строительство было завершено. Институт входит в состав Американского университета в Бейруте и представляет собой исследовательский центр, а также открытое пространство для представления и обсуждения разнообразных точек зрения на проблемы арабского мира.
Здание института проектировалось в рамках генплана университетского кампуса, составленного еще в 2002-м году. Оно примыкает к центральной площади кампуса – Овалу, застроенному в ХХ веке разностилевой архитектурой. Выраженная динамика форм новой постройки задает векторное направление, благодаря чему, по мысли авторов, устанавливается связь между Овалом и морским берегом.
Основная масса объема приподнята над землей, что позволяет, во-первых, сохранить существующий ландшафт участка, где растут фикусы и кипарисы, причем некоторым из этих деревьев по 120-180 лет; а во-вторых, разместить среди растений, в тени навеса здания благоустроенную площадку, которая одновременно выполняет функцию институтского двора и элемента парковой зоны кампуса.
Здание общей площадью в три тысячи квадратных метров имеет трехчастную структуру, которая отражает три основные задачи института в рамках Американского университета в Бейруте: пространство для исследовательской деятельности, место встречи с гостями университета и, наконец, «подключение» университета к научным процессам во всем мире.
Трехчастная структура развивается по вертикали, и каждая часть снабжена собственным входом, чему способствует значительный уклон на участке.
Длинный пандус, петляющий в тени вековых деревьев, ведет со стороны жилой части кампуса сразу на верхние уровни – в читальный зал, кабинеты и комнаты для занятий. На втором этаже расположены аудитория для семинаров и институтские офисы, сюда можно попасть со стороны Овала и из двора.
Внутренние перегородки в этой части здания выполнены преимущественно из тонированного стекла – для сквозной связи между помещениями.
На самом нижнем уровне находится зал на 100 мест для проведения конференций и презентаций.
Здание снабжено высокоэффективными активными энергетическими системами и линией по очистке воды, что в сочетании с компактностью объема минимизирует затраты на его содержание. Выбор монолитного железобетона в качестве основного материала связан с традицией и большим опытом работы с ним в регионе.
Действительно, рельеф декора на фасаде, наклонные откосы окон, расшивка швов – все эти детали выполнены безукоризненно. Кроме того, натуральный цвет бетона объединяет здание с окружающей застройкой. Не противоречит ей и общая композиция новой постройки, ибо в ней можно найти черты разных архитектурных направлений, что нивелирует яркость высказывания, но не лишает объект качества современности.
Официальный сайт архитектурного бюро: zaha-hadid.com
Запас прочности
Скульптурное кресло Manta Ray Duo, сконструированное Захой Хадид для итальянской компании Sawaya & Moroni, – характерный пример взаимодействия архитектурного мышления и предметного дизайна.
В кресле из черного алюминия могут удобно расположиться два человека. Монолитное сиденье с двумя углублениями напоминает створки раковины. А разделяющий элемент посередине является не только визуальным акцентом, но и точкой опоры всей структуры. С определенного ракурса может показаться, что кресло массивное, но сбоку видно, что оно полое. Несмотря на тонкий профиль, конструкция уверенно стоит на тонких, как у насекомого, ножках в форме латинской буквы Y.
Расчет прочности – тема, к которой Заха Хадид обращается не в первый раз. На Архитектурной биеннале в 2012 году в Венеции бюро Zaha Hadid Architects посвятило свой проект инженеру Фрею Отто, который экспериментировал с устойчивостью эластичных конструкций и своими работами повлиял на творчество Захи Хадид.
Официальный сайт архитектурного бюро: zaha-hadid.com
Официальный сайт компании: sawayamoroni.com
Дворец дизайна
Заха Хадид – не единственный в мире архитектор, приверженный «космическим» формам, однако здания, спроектированные ее архитектурным бюро, невозможно спутать с чьими-либо еще. Возведенные в разных точках земного шара, они везде остаются пришельцами, по-разному выстраивающими контакт с окружающей средой. Сегодня на повестке дня «взаимная адаптация» Сеула и Dongdaemun Design Plaza.
«Донгдаймун Дизайн Плаза» (DDP) – общественный центр площадью более 86 000 кв.м, окруженный парком площадью три гектара. Его задумывали как новую точку сосредоточения культурной жизни столицы Южной Кореи, как место, дающее возможность проявиться всему многообразию актуальных направлений художественной, дизайнерской и выставочной деятельности.
Комплекс, сданный в прошлом году, уже успел стать одной из самых популярных достопримечательностей города. Здесь 24 часа в сутки открыты кафе, магазины и дизайн-маркет, функционируют выставочные и лекционные залы, арт- и дизайн-галереи, конференц-холлы, музей дизайна и дизайн-лаборатория, медиацентр и лаунж. Весь набор сосредоточенных в «Плазе» объектов связывает прогулочный маршрут, проходящий по висящим в пространстве лестницам и пандусам органических форм.
Как и у любого здания Хадид, у новой постройки помимо почитателей нашлось и немало критиков. Одной из претензий был сам факт появления футуристического объекта в древней части города. Однако Zaha Hadid Architects уверяют, что ставили перед собой задачу соединить историческое прошлое этой части Сеула с новым архитектурным ландшафтом. Поэтому ядром, вокруг которого «закручена» композиция здания, состоящего из нескольких, плавно перетекающих друг в друга корпусов, стало собрание исторических архитектурных артефактов, в частности, фрагментов древней городской стены.
Как и другие сооружения бюро Захи Хадид, DDP создавалась методом цифрового проектирования, а точнее 3D информационного моделирования (BIM). В Южной Корее такой метод применялся впервые, но его использование как нельзя лучше отражает стремление этой страны к повсеместному внедрению высоких технологий. Информационное моделирование позволяет вести все составляющие проекта одновременно – с помощью BIM проектирование не ведется по схеме «от генплана к объему, а дальше к инженерным системам», а создается целостный комплекс будущего здания, где все пребывает во взаимодействии, которое и определяет пространственную организацию и сценарии функционирования объекта и прилегающей территории. Этот метод не только усовершенствует и ускоряет процесс, он позволяет тестировать объект на разных этапах проектирования на его соответствие техническому заданию и вносить коррективы, что дает возможность долгой успешной жизни постройки в дальнейшем.
Впрочем, создание форм, характерных для творчества Захи Хадид, в принципе невозможно без применения цифровых технологий. Оболочка «Плазы» представляет собой выпукло-вогнутую поверхность и набрана из 45 000 панелей разных размеров, каждая из которых имеет собственную кривизну. Панели делятся на пикселированные и перфорированные и разработаны таким образом, что позволяют зданию меняться в зависимости от освещения: оно то четко выявляет cвою форму, превращаясь в замкнутый в себе объем, то, напротив, полностью растворяется, отражая небо и окружающий ландшафт. Ночью часть панелей отражает огни и окружающую рекламу, а часть пропускает встроенную подсветку фасада, что все вместе создает живой, интегрированный в город образ.
При всей неоднозначности отношения профессионалов к творчеству Захи Хадид, каждый ее новый объект становится событием, уникальным явлением для того города или региона, где он возводится. Здание DDP, отвечая своему предназначению, выступает зримым символом дизайна и пытается таким образом установить непосредственную связь между городом, его обитателями и современной культурой.
Официальный сайт архитектурного бюро: zaha-hadid.com
Автограф Хадид в Баку
Главный элемент здания Культурного центра Гейдара Алиева, спроектированного Zaha Hadid Architects, – текучая слоистая оболочка, превращающая архитектурный объект в огромную скульптуру. Фантастическая пластика была бы невозможна без специфических материалов – стеклофибробетона и стеклофиброполиэстра.
Авторы концепции Культурного центра Гейдара Алиева признаются в том, что проектировали здание «в пику» социалистической монументальной скульптуре и архитектуре советского модернизма, образцы которых присутствуют в столице Азербайджана. В итоге получилась необычная в смысле пластики и пространственного решения постройка, как одеялом покрытая криволинейной выпукло-вогнутой мембраной. По мнению архитектора проекта, сотрудника Zaha Hadid Architects Саффета Кайя Бекироглу (Saffet Kaya Bekiroglu), своеобразие зданию придает именно эта «свободная» оболочка в сочетании с жесткой схемой интерьера, а еще, что примечательно, — концепция подсветки внутреннего пространства.
Бекироглу пишет: «Одним из самых стратегически важных элементов является оболочка здания. Форма ее получилась свободной и текучей благодаря тому, что мы использовали в качестве подсистемы решетку из металлических нержавеющих деталей, соединенных не сваркой, а в стыковых узлах. Общая площадь подсистемы 33 000 кв.м. Наше стремление добиться однородности, целостности и непрерывности поверхности потребовало нетривиальных конструктивных решений и использования технических систем, которые нужно было интегрировать в мембрану. При проектировании применялась специальная компьютерная программа, позволявшая организовать совместную работу всех многочисленных участников проекта над оболочкой».
Архитектор рассказывает также о некоторых интересных конструктивных и архитектурных решениях: «Стабильность здания основана на взаимодействии бетонного каркаса и металлической пространственной подсистемы, вертикальные элементы которой скрыты оболочкой и навесным фасадом. Для западного фасада мы выбрали бетонные балки с выступами, на них опираются криволинейные колонны, поддерживающие мембрану. На восточном фасаде использованные раздвоенные консольные балки, также несущие нагрузку навесного фасада. Необходимо добавить, что столь радикальное пластическое решение не удалось бы воплотить без специфических отделочных материалов – стеклофибробетона и стеклофиброполиэстра. Всего потребовалось 13 000 полиэстровых панелей (это поверхность площадью 40 000 кв. м) и 3 150 стеклофибробетонных панелей (10 000 кв. м).
Светодиодная подсветка была тщательно продумана архитекторами. Степень визуального присутствия здания в городе меняется в зависимости от времени суток и перспективы. Благодаря частично отражающему стеклу интерьер центра днем наполняется бликами, «работающими» на идею проектировщиков. Ночью же наоборот – яркий свет льется изнутри здания, вводя зрителя в заблуждение относительно его объемно-пространственной композиции, и способствуя уничтожению границы между интерьером и окружающей средой. Светодиоды вмонтированы в узкие прорези в полу, стенах и потолках, а также в конструкции лестниц и балюстрад.
Общая площадь центра составляет 102 000 кв. м. В подземной его части запроектирован паркинг. Кроме того, в программу входят большой зал на 1000 мест, два конференц-зала, выставочные пространства и музей Гейдара Алиева.
Официальный сайт архитектурного бюро: zaha-hadid.com
Шляпа волшебника: галерея Саклеров по проекту Захи Хадид
Новая работа Zaha Hadid Architects, пристройка к историческому зданию начала XIX века, напоминает головной убор с огромными, прихотливо изогнутыми полями и пятью «гребнями» на тулье.
В минувшие выходные в британской столице открылась галерея Serpentine Sackler, расположенная на территории Кенсингтонских садов, всего в нескольких минутах ходьбы от Serpentine, и являющаяся ее составной частью. Таким образом, перед нами уже вторая работа Захи Хадид для Serprntine. Первой стал павильон, спроектированный в 2000 году. Учреждение названо в честь благотворителей Мортимера и Терезы Саклеров, сделавших самый крупный взнос в фонд галереи за все 43 года ее существования.
Еще один спонсор проекта – Bloomberg Philanthropies. Благодаря этим же людям в Serpentine Sackler открывается экспозиция молодого скульптора и художника из Аргентины Адриана Вильяра Рохаса (Adrián Villar Rojas), а также ретроспектива работ итальянского скульптора Марисы Метц (Marisa Merz), лауреата Венецианской биеннале 2013 года. Бюджет архитектурного проекта оценивается в 14, 5 млн. фунтов стерлингов – сумма весьма значительная даже для центра Лондона.
Дело в том, что комплекс галереи общей площадью 900 кв. м состоит из двух объектов – современной пристройки и исторического здания арсенала, бывшего порохового склада, построенного в начале XIX века. Арсенал в список объектов национального культурного наследия, поэтому он изначально нуждался в аккуратной и профессиональной реконструкции. Она была осуществлена при участии одного из лучших современных ландшафтных дизайнеров Арабеллы Леннокс-Бойд (Arabella Lennox-Boyd) и историка архитектуры, специалиста по архитектурному наследию Лайэма О’ Коннора (Liam O’Connor).
Бывший пороховой склад состоял из двух сводчатых помещений (хранилища) и прямоугольного объема с фронтальной колоннадой (административный блок). Архитекторы восстановили арочные порталы, демонтировали неоригинальные внутренние перегородки, перекрыли внутренний двор и превратили его в экспозиционный зал, куда дневной свет попадает сквозь узкие и длинные прорези в крыше.
Светопроницаемая пристройка под криволинейной крышей из стекловолокна выполняет функцию общественного пространства, зала для проведения лекций, публичных встреч, торжественных массовых мероприятий. Крыша здания несущая, она крепится к кольцевой балке и в трех местах опирается на землю. Ее поддерживают пять скругленных металлических колонн под световыми люками. Эти опоры и образуют «гребни» фантазийной конструкции. Восточная часть кровли простирается над объемом арсенала, поэтому наружная кирпичная стена стала внутренней.
Официальный сайт архитектурного бюро: zaha-hadid.com
Заха Хадид в США
Zaha Hadid Architects разрабатывают проект многоэтажного жилого дома One Thousand Museum Tower в Майами. Это первый подобный объект бюро архитектурной гранд-дамы в США.
Под строительство 60-этажного небоскреба высотой 215 м отведен участок земли в самом центре города, на Бискайском бульваре. В доме будет 83 «люксовые» квартиры разной площади и типологии стоимостью от 5 до 15 млн. долларов. Бюджет проекта оценивается в 300 млн. долларов. Архитектор Заха Хадид выразила надежду, что ее новая работа изменит линию горизонта Майами. «Мы хотели избежать стандартной модернистской типологии. Нам была интересна сама идея высокого здания, его взаимодействие с урбанистическим ландшафтом и то, как себя проявит в городе эта структура, - сказала Хадид.
Согласно проекту, здание состоит из высокого подиума и башни, которые «оплетены» наружным бетонным каркасом. Образуя органические «петли», гладкие обводы каркаса подобно вьющимся растениям устремляются вверх и охватывают остекленный объем со всех сторон. Ряды балконов и лоджий утоплены в плоскости фасада и защищены от солнца мощными бетонными гребнями.
Подиум решен в виде многоцелевого общественного пространства с магазинами, кинотеатром, фитнес-центром. Снаружи нижняя часть здания забрана металлическими перфорированными панелями, усиливающими общее футуристическое впечатление от проекта. Предполагается, что на крыше небоскреба оборудуют вертолетную площадку, зону для массовых мероприятий и террасу с несколькими бассейнами.
Официальный сайт архитектурного бюро: zaha-hadid.com
Постройка Захи Хадид отмечена наградой RIBA
Королевский институт британских архитекторов RIBA посчитал недавнее творение Zaha Hadid Architects, административное и офисное здание Pierresvives в Монпелье (Франция), «впечатляющим и полным драматизма».
В приветственном адресе, сопровождающем Европейскую награду RIBA, сказано, что проектное предложение Захи Хадид и ее коллег по архитектурному бюро оптимальным образом учитывало необходимость объединения в монолитном и динамичном объеме функции трех институций: мультимедийной библиотеки, отдела спорта департамента Эро и городского архива.
Сами авторы отмечают, что в основе концепции дизайна здания площадью 35 000 кв.м. лежит образ лежащего горизонтально древесного ствола с раздваивающейся вершиной. Чем ближе вы находитесь к объекту, тем очевиднее пластически обозначенное на фасаде разделение общей массы на три функциональных части. «Комель ствола» - это архив, более закрытая часть постройки. В средней секции обустроена библиотека, хорошо освещенная благодаря проемам в фасаде. А спортивный департамент занимает «вершину ствола».
Интересный планировочный прием архитекторов – «горизонтальное» распределение функций. На уровне второго этажа сквозь весь объем тянется общий холл, соединяющий медиатеку, архив и подразделение муниципалитета. На фасаде этот холл обозначен «утопленной» в фасад полосой тонированного остекления. Верхние этажи институций отсечены друг от друга и снабжены отдельными лестницами. В центре объемного элемента запроектировано выставочное пространство.
Общественные входы в три организации обустроены со стороны западного фасада. Основной вход выделен при помощи консольного объема, содержащего конференц-зал. Все служебные и технические точки доступа в здание находятся со стороны противоположного, восточного фасада.
Официальный сайт архитектурного бюро: zaha-hadid.com
Подражая ветру
Для Эр-Рияда, столицы Королевства Саудовской Аравии, бюро Zaha Hadid Architects разработало проект мультимодального транспортно-пересадочного узла «Финансовый центр имени Короля Абдуллы». Образный строй нового проекта Захи Хадид включает в себя национальные арабские символы: традиционный узор машрабии и песчаные дюны аравийских пустынь.
Здание транспортного узла будет четырехэтажным, его общая площадь составит 20 500 кв.м. На двух подземных уровня запроектирована автостоянка. Основной функциональный блок – шесть платформ, буквально опутанных пешеходными рампами, мостами, переходами и галереями. Объект задуман как динамичное многофункциональное городское пространство. Здесь будут пересекаться линии 1,4 и 6 местного метрополитена; перекидной мост свяжет станцию с терминалами монорельсовой дороги и скоростного поезда, везущего пассажиров в аэропорт.
Архитектура транспортно-пересадочного узла также динамична и символична. На внешней оболочке постройки появятся волнообразные объемы-утолщения. По замыслу архитекторов и инженеров из Buro Happold, внутри них находятся зоны прибытия пассажиров в час пик. Другими словами, функциональные задачи в данном случае определяют структуру здания. Вздымающиеся объемы похожи на знаменитые песчаные дюны аравийских пустынь, передвигающиеся по воле ветра.
Закрытые участки фасадов будут чередоваться с решетчатыми фрагментами, которые своим узором напоминают традиционную восточную машрабию, обеспечивающую в условиях жаркого климата тень и приватность в частных домах и общественных учреждениях. Ожидается, что ТПУ «Финансовый центр имени Короля Абдуллы» построят в 2017 году.
Официальный сайт архитектурного бюро: zaha-hadid.com
- Foster + Partners (43)
- Zaha Hadid architects (35)
- UNStudio (28)
- MVRDV (23)
- Henning Larsen Architects (20)
- Kengo Kuma & Associates (15)
- Richard Meier & Partners (14)
- Coop Himmelb(l)au (12)
- Renzo Piano Building Workshop (11)
- Fuksas (8)
- FOGA (8)
- UNK project (8)
- Shigeru Ban Architects (7)
- A-cero (5)
- Morphosis (4)
- Окна (15)
- Стены (11)
- Энергосберегающие конструкции (10)
- Светопрозрачные конструкции (9)
- Фасады (7)
- Теплоизоляционные конструкции (7)
- Напольные покрытия (5)
- Акустические панели (5)
- Солнечные панели (5)
- Кровля (5)
- Вентиляционные системы (5)
- Двери (5)
- Потолки (4)
- Декоративные модули (4)
- Охлаждающие системы (4)
- Заха Хадид (Zaha Hadid) (39)
- Норман Фостер (Norman Foster) (37)
- Кенго Кума (Kengo Kuma) (15)
- Стивен Холл (Steven Holl) (13)
- Даниэль Либескинд (Daniel Libeskind) (12)
- Доминик Перро (Dominique Perrault) (11)
- Жан Нувель (Jean Nouvel) (10)
- Массимилиано Фуксас (Massimiliano Fuksas) (10)
- Фрэнк Гери (Frank Gehry) (10)
- Мануэль Готран (Manuelle Gautrand) (8)
- Моше Сафди (Moshe Safdie) (6)
- Марсиу Коган (Marcio Kogan) (5)
- Арата Исодзаки (Arata Isozaki) (4)
- Маттео Тун (Matteo Thun) (4)
- Бернар Чуми (Bernard Tschumi) (2)
- Союз московских архитекторов (СМА) (53)
- МАРШ (51)
- Музей Архитектуры им. A.В.Щусева (34)
- Москомархитектура (34)
- Институт медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка» (26)
- НИ и ПИ Генплана Москвы (20)
- Галерея ВХУТЕМАС (19)
- ГМИИ им. А.С.Пушкина (19)
- ЦДА (17)
- Фонд Сергея Чобана - Музей архитектурного рисунка (16)
- ИЦ "Сколково" (15)
- Музей Москвы (15)
- Центр дизайна ARTPLAY (13)
- ЦСИ Винзавод (12)
- Союз архитекторов России (12)
- АРХ Москва (53)
- Международный конкурс архитектурного рисунка АрхиГрафика (53)
- Фестиваль Зодчество (35)
- Генетический код (25)
- АрхиГрафика (20)
- Архстояние (17)
- Московская Биеннале Архитектуры (17)
- АРХИWOOD (14)
- Венецианская биеннале архитектуры (13)
- PinWin.ru (11)
- Московский урбанистический форум (Moscow Urban Forum) (10)
- iSaloni (9)
- Фестиваль "Световая архитектура" (9)
- Премия Авангард (8)
- Золотое сечение (7)
О проекте
Любое использование материалов сайта приветствуется при наличии активной ссылки.
Будьте вежливы,
не забудьте указать источник информации (www.archplatforma.ru),
оригинальное название публикации и имя автора.